— Чт… — Мора попыталась заговорить. — Зачем ты хочешь убить нас, нет, если ты и правда хотела убить нас… значит, ты — союзник Маджина и хочешь разрушить мир?
Мора была так шокирована, что даже не могла нормально говорить. Увидев такую Мору, Нашетания немного помрачнела.
— Верно, все это не было необходимым. Мне нужно было все рассказать вам и попросить помощи. Но все это теперь не имеет значения.
Голдоф рухнул на колени у ног Нашетании.
— Принцесса! Прошу, скажите мне! Что вы хотите сделать?! И я пойду с вами.
Нашетания посмотрела вниз на Голдофа и с горечью ему улыбнулась.
— Верно, Голдоф, я думала, что ты пойдешь за мной. Если бы ты ничего не скзаал и тихо слушал то, что я говорила, я открыла бы тебе правду. Но ты… — она остановилась на полуслове и прижала ладонь к губам, а потом жестоко рассмеялась. — Мог бы и догадаться…
Что-то случилось между ней и Голдофом. Но что бы то ни было, это уже не имело значения.
— Но, принцесса, Чамо хочет знать. Зачем вы хотели убить Чамо и остальных?
— Вот, вот об этом мы и говорим, — Нашетания коснулась метки и искренним голосом сказала. — Я хочу мир. Я хочу создать мир, где Маджин, Кьема и люди смогут жить вместе без войн. Я этой мыслью я создала свой план.
Адлет не мог ничего сказать. Он и не понимал, что она имеет в виду.
— У меня нет претензий к вам. Но мне нужно было возродить Маджина. Так что мне нужно было убрать Героев Шести Цветов любой ценой.
— Зачем? Я не понимаю. О чем вы, Принцесса? — спросила Мора, схватившись за голову.
Но Нашетания не обратила на нее внимания и продолжила:
— У меня есть просьба. Можете отказаться от битвы? Я разберусь с возрожденным Маджином. Я не дам ему уничтожить человеческий мир, потому что я люблю и людей, и Кьема.
— Принцесса, умоляю. Объясните все понятнее.
— Я и говорю простыми словами. Я хочу изменить Кьема и заставить их жить с людьми в мире.
Адлет не понимал причину, она несла бред. Но он слушал ее. Может, это было из-за атмосферы этого места, может, из-за ее харизмы.
— Нь-ньяу. Создать мир и сделать жизнь мирной? — даже Ханс был растерян словами Нашетании.
— Да, все станет мирным. Я не говорю, что опасность исчезнет. Ради мира нужны жертвы. Немного жертв.
— …Сколько? — спросила Фреми.
— Думаю, погибнет около пятисот тысяч людей, — сказала Нашетания уверенным тоном, словно это было бы совершенно естественно.
«Не понимаю», — подумал Адлет. Он не понимал, зачем Нашетания этого хочет, о чем она думает. И, глядя на нее, он понимал, что это милое личико — облик монстра.
— …Ханс, Фреми, Мора, Чамо, — сказал Адлет, поворачиваясь к шокированным товарищам. — …Убейте ее!