В этом году Ланко поймал сорок две куропатки. А песца пока ни одного. Сегодня он вез новую приманку — замороженную кровь оленя. Это ему дед посоветовал.
Дедушке Ленару почти сто лет. Оказывается, он и живет в чуме. В доме никак спать не может, жарко ему и душно. И обед сам себе готовит в чуме, говорит, что получается вкуснее, чем в доме. Он был охотником, а сейчас на пенсии. Ланко хранит в чуме свои охотничьи принадлежности. Там у него вроде склада. И ружье есть, и капканы.
У дедушки Ленара — тридцать своих оленей. Они пасутся вместе с колхозными. Отец Ланко работает пастухом-оленеводом, круглый год кочует по тундре со стадом. В одном стаде — больше тысячи оленей! И мать Ланко путешествует с пастухами, всего их пять человек. Сейчас они далеко, за горным хребтом. Всего в колхозе десять стад. Каждое лето Ланко и Яля уезжают к родителям, помогают пастухам: ухаживают за оленятами, уничтожают оводов. За это им начисляют трудодни. За пятьсот убитых оводов — один трудодень.
Мне папа рассказывал про оводов, это страшные враги оленей. Они ничем не питаются, живут всего несколько дней, а сколько приносят вреда! Пять-шесть оводов нагоняют на оленье стадо больше страху, чем стая волков. Многие думают, что оводы кусаются, пьют кровь животных. Это неверно. Овод откладывает свои яички на шерсть оленя. Через несколько дней из яичек появляются личинки. Они пробуравливают кожу оленя и живут под нею десять месяцев. Потом выпадают на землю, превращаются в куколок, а затем в оводов. В теле одного оленя иногда поселяется больше тысячи личинок. Вот они-то и пьют кровь. Олень худеет, а если личинок очень много, может погибнуть…
Я тоже попрошусь летом в тундру с Ланко и Ялей. В августе будет праздник — День оленя. Приедут артисты из Архангельска и Нарьян-Мара. Гонки на оленьих упряжках, разные игры, кино прямо на улице, под открытым небом…
Мы оставили Апоя с нартами в устье Руты и пошли пешком по берегу моря. Вот и ловушка: обыкновенное бревно с двумя рядами колышков по сторонам.
— Видишь? — спросил Ланко и остановился. — Что-то попало.
Сердце у меня запрыгало, ноги от волнения подкосились. До пасти было шагов десять. Мы стояли и смотрели на ловушку. Песца не видно. Но раз бревно лежит на земле, значит, под ним есть добыча. Когда пасть насторожена, один конец бревна приподнят.
Ланко глубоко вздохнул, потянул меня за рукав.
Мы подошли к ловушке, и Ланко вдруг всплеснул руками. Глаза у него вспыхнули. Я испугался — что с ним такое?
— Голубой! — сказал он, и лицо у него стало такое счастливое, что я сразу успокоился.