26 января 40 года, после обеда в кабинет Маннергейма ввели невысокого человека характерной наружности. Маршал поднялся навстречу:
— Добрый день, господин генерал, присаживайтесь, пожалуйста. — Человек затравлено оглянулся и с ненавистью уставился на Маннергейма.
— Все-таки присаживайтесь, Лев Захарович, мне стоя не удобно разговаривать. — Мехлис еще раз злобно зыркнув на собеседника, прошел вперед и опустился на край стула.
— Я пригласил вас, чтобы пообщаться по вопросу статуса военнопленных — комиссаров. Дело в том, что международная практика до сих пор не имела дела с подобной категорией пленных. Мы в растерянности. Ваши комиссары не являются ни солдатами ни офицерами, так как не призваны вести непосредственных боевых действий. В разряд военных капелланов они тоже не попадают, по тому что носят оружие. Так как вы являетесь руководителем всех комиссаров, мы бы попросили вас помочь определить их дальнейший статус. Кем вы являетесь, господа комиссары? — Мехлис вскинул подбородок и с презрением посмотрел на собеседника.
— Мы — люди верные партии и правительству, наделенные командными полномочиями, а не какие-то капелланы. Как вы будете к нам относиться это ваше дело, все равно вам придется отвечать за все преступления перед своим народом.
Маршал поднял брови и с усмешкой спросил:
— Какие преступления и кому это «нам»?
— Вам- это наймитам Англии и Франции, которые пытаются навязать большую войну Советскому Союзу, а преступления, те которые вы совершаете по отношению финского пролетариата, заставляя его сражаться с непобедимой Красной Армией.
— Ну на счет «непобедимой» не вам говорить, это вы находитесь в плену, а не я и пока военных успехов за вашей армией не замечено, скорее наоборот. Только пленными мы взяли более 14 тысяч человек.
Лицо Мехлиса исказилось, руки сложенные на коленях, задрожали.
— Наша война всегда будет прогрессивной и справедливой. Красная Армия всегда будет действовать активно, добиваясь полного разгрома и сокрушения врага! Мы ведем только самые справедливые войны из всех которые когда-либо были! Временные неудачи есть из-за происков внутренних врагов, трусов и предателей! Всех не перебьете! На наше место придут миллионы новых бойцов! Пока ваш гнилой режим не рухнет под тяжестью своих преступлений!!! — Он уже кричал, размахивая слабыми руками.
— Значит СССР напал на Финляндию совсем не для того, что бы обезопасить Петербург? По вашим словам цель войны — уничтожение «гнилого режима». Значит господин Сталин ошибался, требуя только отодвинуть границу?
Глаза комиссара округлились, в них мелькнул ужас.