– Я могу понять, почему ты не хочешь принять это, – говорит Джустин. – Если они следовали за нами с базы, значит, мы облажались. Мы оставили след.
Паркс издает звук, похожий на смесь фырканья и смеха.
– Мы оставили след, по которому можно вернуться обратно с ведром на голове, – говорит он. – Я не об этом. Просто…
Он поднимает руку и начинает загибать пальцы.
– Она говорит, что видела только мужчин, ни одной женщины, а значит, это временный лагерь. Так почему они не установили периметр? Почему она запросто прошла туда, посмотрела и вышла, оставаясь незамеченной?
– Может, у них паршиво обстоят дела с безопасностью, Паркс. Не у каждого есть такой набор навыков, как у тебя.
– Может быть. И эти парни, которые пришли как раз в нужный момент и сказали, что идут по следу. И татуировка. У рядового Барлоу на базе была та же татуировка. Вот совпадение.
– Совпадения случаются, Паркс.
– Иногда, – соглашается Паркс. – Но еще есть «Рози».
– «Рози»? А она тут при чем?
– Она была не тронута. Мы нашли ее, стоящую здесь на улице, без единой царапины. Никто не пытался вскрыть дверь или разбить окна. На ней была лишь грязь и никаких отпечатков. Я с трудом верю, что пятьдесят юнкеров могли пройти здесь и не увидеть ее. Или увидеть и не захотеть осмотреть, что внутри. Развивая мысль, с трудом верю, что тебе и Галлахеру удалось бы вчера раздобыть еду, не наткнувшись на них. А еще они не заметили твою сигнальную ракету. Если они действительно идут за нами, то пропускают чертову тучу событий.
Джустин ищет контраргументы и находит, причем в самом очевидном месте, которого Паркс не заметил. Косые взгляды на Колдуэлл… создавалось ощущение, что Мелани рассказывает историю только ей. Разговор с доктором над головами всех остальных в комнате.
Поэтому Джустин не спорит. Нет смысла, когда она более чем наполовину согласна. Но и так просто сдаваться она не готова. Джустин не собирается тут же бежать и допрашивать Мелани, не узнав, в чем суть игры Паркса.
– Тогда зачем ты это сделал? – спрашивает она. – Там, в отсеке для экипажа?
– Сделал что?
– Отдал приказ забаррикадироваться. Если Мелани лжет, никакой опасности нет.
– Я этого не говорил.
– Но ты не пытался докопаться до истины. Ты действовал, как будто поверил каждому ее слову. Почему?
Паркс думает об этом некоторое время.
– Я не хочу доверять наши жизни воле случая, – говорит он. – Думаю, что она врет, но я могу ошибаться. Это было бы не в первый раз.
– Ерунда, Паркс. Ты не настолько самокритичен. Почему бы тебе самому не поговорить с ней?
Паркс потирает глаза. Внезапно он начинает выглядеть очень уставшим. Уставшим и, возможно, постаревшим.