Колдуэлл соглашается.
– Ты хорошая девочка, Мелани, – старается пропеть она в ответ. – Я не думаю, что ты действительно хочешь причинить мне боль.
– Вы привязали меня к столу и хотели разрезать на кусочки, – напоминает ей Мелани. – И вы разрезали Марцию и Лиама. Вы, наверное, разрезали много детей. Я не укусила вас до сих пор лишь потому, что это не понравилось бы мисс Джустин и сержанту Парксу. Но их здесь нет. И, по правде говоря, я не думаю, что сейчас они были бы сильно против.
Колдуэлл склонна верить этому.
– Что ты хочешь от меня? – спрашивает она. По взволнованной Мелани видно – она хочет что-то узнать.
– Правду.
– О чем?
– Обо всем. Обо мне и других детях. Почему мы такие необычные?
– Можно мне снять этот костюм? – прощупывает Колдуэлл.
Мелани кивает в ответ.
– Я должна это делать в шлюзовой камере, – делает она следующий шаг.
– Тогда оставайтесь в нем, – отвечает Мелани.
Колдуэлл зачеркивает идею использования фосгена и опускается на один из лабораторных стульев. И только сев, она понимает, насколько устала. Только сила воли и чертова важность работы держали ее в тонусе последнее время. Сейчас она вот-вот упадет в обморок – она не в состоянии противостоять запугиваниям ребенка-монстра. Ей нужно подкопить силы и выбрать нужное время.
Она ждет, что Мелани будет допрашивать ее, но девочка продолжает читать записи в дневнике: наблюдения Колдуэлл о двух новых образцах мозговой ткани и о спорангиях. Малышка, кажется, особенно очарована записями про спорангии, в которых есть разукрашенные диаграммы Колдуэлл.
– Что такое природный рефлекс? – спрашивает она.
– Это любой внешний фактор, заставляющий инфицированное существо преследовать его источник, – говорит Колдуэлл холодно. Этот тон она использует, чтобы поставить сержанта Паркса на место, но Мелани не обращает на него внимания.
– То есть внешнее воздействие, заставляющее семена выпасть из стручка? – перефразирует она.
– Верно, – неохотно говорит Колдуэлл.
– Как в тропических лесах Амазонки.
– Что, прости?
– В тропических лесах Амазонки есть деревья, которые разбрасывают свои семена только после лесного пожара. Так делают красные деревья и карликовые сосны.
– Неужели? – говорит Колдуэлл таким тоном, как будто разговаривает с пятилетним ребенком. На самом деле она понимает, что это хороший пример.
– Да. – Мелани опять берется за дневник. Она смотрит все страницы по очереди, задерживаясь лишь на немногих. – Мисс Мейлер рассказала мне, еще тогда, на базе.
Она не моргая смотрит на Колдуэлл своими ярко-голубыми глазами.
– Почему я не такая, как все?