- Вижу, прикинули, - усмехнулся Кузьмич. - Можете считать партия коммунистов добилась, что от крупнейших пролетарских центров отведена угроза голода.
Горбатый старик встал, повернулся к собранию. Но он не успел ничего сказать. В коридоре послышались шаги, от сильного толчка дверь распахнулась, в комнату ввалилась группа людей. Четверо мужчин держали за руки пятого - лицо этого последнего трудно было разглядеть, мешали волосы, упавшие на глаза; кроме того, он был ранен, из ссадины на лбу текла кровь.
Секретарь стал отчитывать конвоиров: ежели изловили ворюгу или дебошира, следовало отправить его в милицию, а не тащить на разъезд, где идет важное собрание.
Один из конвоиров, пожилой человек в спецовке, молча положил на стол никелированный браунинг.
Кузьмич взял пистолет, подержал на ладони, будто взвешивая.
- Налетчик?
Конвоир покачал головой.
- Мы с блокпоста шли, я и Светелкин Иван, - он показал на товарища. - Слышим, поезд нагоняет. Ну, чуток отошли от путей, ждем. Эшелон все ближе. И вдруг видим: человек на подножке тормозной площадки вагона.
- Сигать собрался? - спросил секретарь.
- Точно... Ну, пусть, думаем, сигает, нам-то что! Прыгнул! Да неловко у него получилось, или зацепился за что, только стал он кувыркаться по насыпи - да как врежет лбом в камень! Мы бегом к нему. Вот и эти парни, - конвоир показал на двух молодых рабочих, которые тоже держали раненого незнакомца, - я их знаю, они из резерва кондукторов, эти ребята тоже все видели и примчались.
- А прыгун? - спросил секретарь.
- Лежит. И пистолет рядом с ним - вывалился из-за пазухи. Я прибрал пушку: отдам, как очухается, ежели он чекист или, скажем, из милиции... Кто-то побег за водой. А я тем временем руку за пазуху потерпевшему. Интересно же, кто он такой, бедолага... Гляжу документы. Два документа, секретарь. Фамилии разные, а карточки одинаковые.
- И на обоих он? - сказал секретарь.
- Точно.
- Тогда понятно.
- Вот и мы сообразили, что возвращать ему пушку вроде не стоит. Разобраться треба.
- Верно сообразили. Ты все рассказал, ничего не забыл?
- Все. - Рабочий извлек из кармана несколько книжечек, положил на стол. - Вот они, бумаги-то. Что делать дальше?
Секретарь взглянул на Кузьмича.
- Заберешь субчика?
- Заберу.
Кузьмич подозвал Лелеку, передал ему пистолет и отобранные документы.
- Побудьте с задержанным, пока подгонят дрезину. Потом с двумя коммунистами доставите его к нам.
Лелека молча кивнул. Говорить он не мог. Человек, которого задержали рабочие, был Борис Тулин.
Секретарь партячейки распорядился, чтобы освободили соседнюю комнату. Лелека отвел туда Тулина, усадил на полу, в дальнем от двери углу, сам устроился на стуле у входа.