– Тогда я тебя еще удивлю. Мой тоже пропал.
– Кто? – не сразу понял Мишка, а догадавшись, чуть слышно охнул: – Фигасе… А Хохол-то где?
– Подозреваю, что там же, где и твои. Но вот Марат почему? – Марина закурила и уставилась на Мишку. – Ты ничего интересного мне не хочешь рассказать?
– А ты?
– Я бы и рада, но пока нечего.
– Вот и у меня та же тема. Чувствуешь, как все поменялось? Мы зависим от охраны, черт. – Мишка потер затылок и сел на диван рядом с ней.
– Меня это бесит, конечно, но, увы, лично у меня нет никакой возможности изменить ситуацию, я ж почти нелегально здесь. Волнуюсь только за Хохла – не влип бы.
– Знали бы уже.
– Не очень я хочу это узнать, Миша. Ты можешь что угодно думать о нем, но мне он муж, и ближе человека в моей жизни нет и уже не будет. Я не переживу, если с ним что-то случится.
Ворон неловко обнял ее за плечи и притянул к себе.
– Ты раньше времени-то не того…
Коваль подавила всхлип и закусила губу. В дверь постучали, и Марина чуть пихнула Мишку в бок:
– Прими-ка пристойную позу, нечего на разврат намекать. Ты все же босс.
Ворон недовольно поморщился:
– Кто там?
– Михаил Георгиевич, – раздался из-за двери голос секретарши, – к вам Дмитрий Викторович. Можно?
– Принесла нелегкая, – пробормотал Ворон. – Пусть заходит.
Марина переместилась в угол дивана и села так, чтобы видеть весь кабинет. Интересно, зачем приехал Дмитрий?
Генерал вошел в кабинет уверенной походкой, придерживая руку в повязке, сухо кивнул Марине и сразу обратился к Ворону:
– Михаил Георгиевич, вчера на шинном все прошло отлично. Думаю, там нам голоса обеспечены.
– Я счастлив! – скрыть сарказм у Ворона не получилось, да он не очень и старался. – Да вы присаживайтесь.
Дмитрий отодвинул стул и сел, стараясь не задевать гипсом край стола.
– Народ настроен доброжелательно, принимали хорошо, много вопросов задали – и по программе, и вообще.
– Теперь главное – ошибок не налепить, которые не исправишь. Выборы в воскресенье, для агитации остались сутки, суббота – не мой день, ничего нельзя, – напомнил Ворон.
– Сейчас уже ничего нельзя испортить. Мы все сделали, что могли.
«Выборы в воскресенье, – подумала Марина, – а я так и не знаю, какого черта ты сюда полез, Дима. И, похоже, не узнаю до тех пор, пока результаты не огласят. Вот засада, получается, что зря приехала. И где Женька? Не дай бог, сейчас заявится, вот будет номер». Она с опаской покосилась на дверь, но ничего не произошло, никто не вошел.
Коваль почти на вкус ощущала поражение. Она летела сюда вовсе не для того, чтобы помочь Ворону. Ее интересовали только мотивы Дмитрия – и вот никаких результатов. Бездарно потраченное время, нервы…