– Нормально отношусь, в Москве иногда с девчонками ходили. Но любимых блюд нет, могу есть все.
– Тогда, если хочешь, могу посоветовать, что заказать здесь.
Лиза подняла удивленные глаза:
– А ты разбираешься?
– Не особенно. Но в этом ресторане бываю часто, потому знаю, какие блюда здесь вкуснее.
– Подозреваю, что Воронцов сюда заезжает, да?
– Что он, не человек, что ли? Конечно, заезжает.
Леон подозвал официантку, сделал заказ и начал стягивать перчатки, от жары буквально приросшие к пальцам.
– Ты посиди пару минут, я выйду.
В туалете он тщательно вымыл руки – ощущение размокшей перчаточной кожи, прилипшей к рубцам, было невыносимым. Вернувшись, он обнаружил, что Лиза снова читает какие-то бумаги.
– Что-то важное? – спросил он, усаживаясь за стол.
– Нет. Статья в местную прессу, московский журналист писал. Я только понять не могу, зачем он псевдонимом решил подписываться, в тексте ничего крамольного, все очень аккуратно. Нам бы имя пригодилось, но он вдруг уперся – псевдоним, и все. Я даже генералу сказать не успела и теперь не знаю, как это сделать. Мы рассчитывали на громкое имя…
Леон насторожился. Речь явно шла об отце генерала, столичном журналисте Викторе Ковале, которого сын привез сюда. Леон сумел скрыть этот факт от Ворона – просто по наитию, а не потому, что в тот момент думал о Марине. И вот теперь, оказывается, московский гость сам не желает подписываться настоящим именем. Вполне вероятно, дочь посоветовала ему поступить именно так.
– А что за журналист? – стараясь не выдать свой интерес, спросил Леон.
– Очень известный, – уклонилась Лиза. – Мы так рассчитывали, что он поможет…
«Глупость какая-то, – подумал Леон, протирая ладони горячей влажной салфеткой. – Фамилия у них одна, кто станет всерьез обращать внимание на такую рекламу? Понятно же, что родственники. Журналист совершенно прав, не хочет подставлять сына под удар. Начнут ведь копать и такого накопают… если уже не накопали. Странно только, что соперники молчат до сих пор. Хотя я бы это приберег для решающего удара. Как раз за сутки до прекращения агитации и бахнул бы, чтобы времени не осталось опровергать и доказывать. Не исключено, что генеральский соперник думает именно так».
Принесли заказ, и Лиза, оглядывая блюда на столе, удивилась:
– Мы все это съедим?
– Разумеется. Это только кажется, что много, на самом деле ты даже не заметишь, как ничего не останется.
Они принялись за еду. Леон, хоть и ел с аппетитом, незаметно все равно оглядывал зал, словно ожидал чего-то. Но ни одного хотя бы отдаленно знакомого лица он не заметил, а потому немного расслабился.