— Надо было во всем сознаться Льву Леонидовичу, — строго сказал Никсов.
— Вы не знаете, какой наивный и чистый человек Лева, вы не знаете из какой он семьи. Отец его — серьезный человек, доктор наук, профессор, тогда он еще был жив. Мать у него, царство ей небесное, вся в работе, в электростанциях и гидротехнических сооружениях. Дома только и слушали: нижний бьеф, верхний бьеф… Уже не строили ни черта, а она все моталась по объектам, потом простыла и умерла в одночасье. Вот тебе и бьев! Кажется, от инсульта. Единственно в чем я могла сознаться, что замужем, и что муж не дает мне развода. А что делать? Подождать… Все как-нибудь устаканется.
Никсов смотрел на Инну тяжелым, недобрым взглядом.
— А как ваш благоверный сюда в деревню попал?
— Не знаю. Я уже говорила Левушке — не знаю.
— И зачем он приехал, вы тоже не знаете?
— Нет.
— Может быть, он ревновал? Если бы он в воскресенье вечером был жив, я бы решил, что это он стрелял в Льва Леонидовича.
— Такое предположение — полный абсурд! Зачем убивать курицу, которая несет для него золотые яйца?
— Ага… и мечет черную икру… Ладно, я понял. Закончим на этом разговор.
— Но я не договорила! Дело в том, что мы виделись с Андреем в ту ночь. Я умоляла его уехать.
— А он просил у вас денег.
— Как вы угадали?
— Загадка слишком проста. Вы дали?
— Дала. Но совсем незначительную сумму. Больше у меня просто не было.
Инна смотрела на сыщика умоляюще и все время норовила доверительно взять его за руку, мол, пойми и учти в своем расследовании.
— Идите спать, Инна. Вам нужно отдохнуть.
Никсов дождался, когда ее шаги стихнут, после чего сам вышел в коридор. Весь дом спал, только рядом с комнатой хозяина безмолвным истуканом, даже дыхания его не было слышно, торчал охранник. Очевидно, второй находится вне дома. Не с них же опрос снимать! Никсову очень хотелось поговорить с Хазарским, и чем быстрее, тем лучше. Пока люди находятся под непосредственным впечатлением от случившегося, они куда более откровенны и разговорчивы, чем спустя день-два после событий. Но Никсов даже приблизительно не знал, где искать Хазарского в большом доме.
Сыщик поднялся в отведенную ему комнату. Добрейшая Марья Ивановна улучила минуту в общей суете и загодя указала маршрут на второй этаж. Комната была узкой, с облицованной вагонкой стенами, косым потолком и широкой застекленной дверью на балкон. Конечно, Никсов вышел туда покурить.
В мире было сумрачно, зябко, туманно и только узкая розовая полоска в небе обещала скорый рассвет. Прямо под балконом стоял великолепный, мокрый от росы, кустище красной смородины. В предрассветной мгле было видно, как плотно он обвешан гроздьями ягод. Около куста важно разгуливала сорока.