Они пошли смотреть ярмарку.
Вдоль одного из кварталов Главной улицы расположились аттракционы, ларьки с горячими сосисками, лимонадом и жареной кукурузой, карусель и балаган, где — если кому-нибудь нравилось такое занятие — можно было бросать мяч в тряпичных кукол. Солидные делегаты держались подальше от ларьков, но деревенские парни с кирпичными шеями, в голубых галстуках и ярко-желтых башмаках, приехавшие в город на довольно замызганных фордах вместе со своими подружками, пожирали сандвичи, тянули из бутылок земляничную шипучку и катались по кругу на пурпурных и золотых конях. Они орали и хохотали. Продавцы жареных орехов насвистывали. Карусель кружилась под монотонную музыку. Балаганщики зазывали публику:
— Не теряйте случая! Редкий случай! Ребята, входите, входите скорей! Доставьте развлечение вашим барышням! Не упускайте случая выиграть настоящие золотые часы за пять центов, за двадцатую часть доллара!
Степное солнце жгло лишенную тени улицу, меча безжалостные лучи, словно отравленные стрелы. Жестяные карнизы над магазинами слепили глаза. Душный ветер обдавал пылью вспотевших «бобров», которые бродили в тесных новых башмаках взад и вперед по одному и тому же кварталу, не знали, что делать дальше, и добросовестно трудились над собственным увеселением.
С тяжелой головой Кэрол плелась за сумрачными Кэлибри вдоль балаганов. Она шепнула Кенникоту:
— Давай подурачимся! Прокатимся на карусели и попробуем поймать золотое кольцо.
Кенникот подумал и спросил Кэлибри:
— А что, не остановиться ли нам и не покататься ли на карусели?
Кэлибри подумал и спросил жену:
— Не хочешь ли прокатиться на карусели?
Миссис Кэлибри улыбнулась выцветшей улыбкой и вздохнула:
— Ах, нет, меня это не очень интересует, но вы можете пойти и попробовать.
Кэлибри заявил Кенникоту:
— Нет, нас это не очень интересует, но вы можете пойти и попробовать.
Резюме Кенникота было не в пользу дурачества:
— Попробуем в другой раз, Кэрри!
Она уступила. Стала присматриваться к городу. И убедилась, что, проехав от Главной улицы Гофер-Прери до Главной улицы Джоралмона, она не сдвинулась с места. Те же двухэтажные кирпичные бакалейные лавки с вывесками над тентами; та же одноэтажная деревянная швейная мастерская; те же гаражи из огнеупорного кирпича; та же прерия в конце широкой улицы; те же лица, не знающие, позволяют ли им приличия съесть на улице сандвич с колбасой.
К девяти вечера Кенникоты были уже в Гофер-Прери.
— Тебе как будто жарко, — сказал Кенникот.
— Да.
— Джоралмон — оживленный город, ты не находишь?
Она не выдержала: