Кенникот участвовал в совещании по поводу драматического кружка, но он сидел в стороне, прикрывал рукой зевки, посматривал на лодыжки Ферн и снисходительно улыбался забавляющимся детям.
Ферн хотелось говорить о своих огорчениях. Кэрол сердилась каждый раз, когда вспоминала «Девчонку из Канкаки». Предложения вносил Эрик. Он читал поразительно много и поразительно плохо разбирался в прочитанном. Он говорил плавно, но злоупотреблял словом «раскошный». Множество слов, почерпнутых из книг, он произносил неправильно, но знал это. Был настойчив, но в то же время робок.
Когда он предложил поставить «Затаенные желания» Кука и мисс Гласпелл, Кэролл оставила покровительственный тон. Перед ней был не мечтатель, а художник.
— Я бы поставил это просто. Сзади большое окно с ярко-синим, ослепительным фоном, и в окне всего одна ветка, которая создавала бы представление о парке внизу. Стол для завтрака поднял бы на возвышение. Цвета должны быть изысканные, дневные: оранжевые стулья, оранжевый с голубым стол, голубой японский сервиз, а где-нибудь я шлепнул бы большое черное пятно!.. Потом я хотел бы еще поставить «Черную маску» Теннисона Джесса. Я никогда не видел этой вещи, но у нее «рас-кошный» конец: там эта женщина смотрит мужчине в лицо, совершенно изуродованное взрывом, и издает лишь один душераздирающий крик!
— Боже милостивый, и это вы называете роскошным концом? — усмехнулся Кенникот.
— Какая жуть! Я люблю искусство, но не люблю ужасов, — протянула Ферн Маллинз.
Эрик смутился и взглянул на Кэрол. Она ободряюще кивнула ему.
К концу совещания ничего не было решено.
I
В воскресенье Кэрол гуляла с Хью у железной дороги и вдруг увидела, что навстречу в стареньком дождевике идет Эрик Вальборг. Он был угрюм, шел один и постукивал палкой по рельсам. На секунду у нее мелькнуло безотчетное желание уклониться от встречи. Но она продолжала свой путь, спокойно рассказывая Хью о боге, чей голос, по уверениям мальчика, заставлял гудеть телеграфные провода. Эрик поднял глаза. Выпрямился. Они коротко поздоровались.
— Хью, скажи «здравствуйте» мистеру Вальборгу!
— Ах ты боже мой, у него пуговка расстегнулась! — забеспокоился Эрик, опускаясь на колено.
Кэрол нахмурилась, но все же отметила, с какой силой он подбросил ребенка.
— Можно мне немного пройтись с вами?
— Я устала. Присядем вон на те шпалы. И скоро мне уже пора домой.
Они сели на сваленные в кучу старые шпалы — дубовые бревна, сплошь покрытые бурыми пятнами ржавчины, с металлическим отливом в тех местах, где на них опирались рельсы. Хью решил, что здесь тайное убежище индейцев; он ушел воевать с ними, предоставив старшим разговаривать о неинтересных вещах.