В общем, нашли меня, можно сказать, случайно. Если бы не тот слишком ответственный оборотень, действующий вопреки мнению товарищей (а также, считай, через голову отсутствующего командира), могли бы вообще не найти.
Не знаю даже, огорчаться такому повороту событий или наоборот. На первый взгляд я вроде сама справилась. То, что Раш снес голову второму оборотню, не имеет значения, я его все равно пристрелила. И совесть меня, между прочим, совсем не мучает. Но если задуматься… Неизвестная авантюристка убила пограничников — это совсем не то же самое, что пограничников убила невеста наследного принца. Во всяком случае, орк вовсе не выглядит обеспокоенным убийством пограничников и на мой вопрос, не будет ли проблем, лишь безразлично отмахнулся. Ну ладно, ему видней.
Мне еще было интересно, почему за мной пришел именно орк, а не прислали кого попроще. Но Раш, видимо, исчерпал весь запас слов на этот день, потому заткнул меня очень действенным способом — огромным бутербродом с бужениной. О, это было самое вкусное, что я ела… ну ладно, не за всю жизнь, но за последнюю неделю так точно.
— Я тебя почти люблю, — заявила, довольная и сытая. — А за еще один такой бутерброд буду даже без «почти».
Раш хмыкнул и достал из сумки еще один бутерброд. Временами он просто идеален, не так ли? Если б еще не зеленый и не клыкастый. Хотя ладно, к тому, что зеленый, я уже практически привыкла, но клыки все еще смущают.
Ехали мы долго, от нечего делать я все же задремала ближе к полудню. Да хорошо так, как в мягком кресле любимого кара. Зеброволк имел плавный ход, а широкий орк отлично сошел за спинку анатомического кресла. И даже «ремни безопасности» имелись. И вообще, я чувствовала себя с ним удивительно спокойно, даже можно сказать — довольно уютно.
Проснулась ближе к закату, потому что мы остановились у стен какого-то здания. Раш спрыгнул на землю, а затем легко вынул меня из седла. Я почувствовала себя непривычно маленькой и хрупкой, когда его широкие ладони обхватили талию. Раз — я на миг зависаю над землей на его вытянутых руках, словно котенок, а затем оказываюсь на земле. Еще пару секунд он медлит, не отпуская, а я за это время успеваю всей кожей ощутить жесткие мозолистые ладони, почти забравшиеся под задравшийся топик. Мужские руки на собственном теле кажутся почти обжигающими, сам он нависает надо мной подавляющей громадой, не пугая, но почему-то заставляя сердце бешено колотиться в груди, а желтые, звериные глаза внимательно всматриваются в мои… А в следующий миг орк разжимает руки, отступая на полшага. «И что это вот сейчас такое было?» — думаю ошалело. Такой странной и неоднозначной реакции от собственного организма я никак не ожидала.