– Не хотите перед уходом поговорить?
Она остановилась и посмотрела на него с любопытством.
– Я имею в виду… Вы ведь знаете, все происходящее здесь останется между нами… Так что если вам хочется поговорить, можете не бояться. Что здесь сказано, того не услышит больше никто.
– И о чем, по-вашему, я хотела бы поговорить? – уклончиво поинтересовалась Хелен.
– О вас, полагаю.
– С какой стати?
– С такой, что вам этого хочется. Вам здесь хорошо. Где еще вы сможете поделиться своими чувствами?
– Моими чувствами?
– Да. Рассказать, что вы чувствуете, когда приходите сюда. И когда уходите.
Она наградила его странным взглядом, потом, собирая вещи, сказала:
– Простите, у меня нет на это времени.
И направилась к двери. Джейк выступил вперед, спокойно, но решительно преградив ей путь.
– Пожалуйста, не поймите меня превратно. Я не собираюсь лезть в чужие дела и уж тем более не хочу вас обидеть. Мне просто хотелось бы знать, чем я могу вам помочь.
– Помочь мне?
– Да, вам. Вы – хороший человек, сильная женщина, вам есть что дать людям, но при этом вы ненавидите себя, и это нелогично. Пожалуйста, позвольте мне помочь. У вас нет никаких причин так себя истязать. Возможно, если вы расскажете мне…
Он запнулся, наткнувшись на ее обжигающий взгляд, полный гнева.
– Да пошел ты, Джейк.
С этими словами она оттолкнула его в сторону и вышла. Джейк тяжело опустился на стул – он сделал неверный ход, и теперь за это придется платить. Теперь он знал наверняка: Хелен Грейс никогда сюда не вернется.
Глава 84
У каждого есть критическая точка. Черта, переступать через которую нельзя. Я не исключение. Веди себя глупый ублюдок благоразумно – ничего не случилось бы. Но он был жадный тупица, и поэтому я решила его убить.
На себе к тому времени я уже поставила крест. Я от всего отказалась, потому что поняла: быть испорченной – мой удел. Я с этим смирилась: в конечном счете такое случалось со многими знакомыми девчонками. Вырваться не удалось никому. Взять хоть мою мать – жалкое подобие человека. Тряпка, груша для битья, но это бы полбеды. Хуже всего то, что она была соучастницей. Она знала, что он со мной делал. Что со мной делали Джимми и все остальные. Но она не вмешивалась. Просто закрыла на это глаза, словно ничего особенного не происходило. Выгони он ее из дома, она, наверное, так и померла бы на улице – кому такая нужна? Поэтому она выбрала себе самый легкий путь. Если я кого-нибудь ненавидела сильнее, чем ее, то только его.
Так, по крайней мере, я думала до того дня. Когда увидела, как он вошел в нашу спальню и остановился в нерешительности. Обычно он набрасывался сразу и брал свое быстро и грубо. Но в тот день он почему-то медлил. Его взгляд впервые переместился на верхнюю койку.