— Может, все-таки, останешься? — мелодичным голосом проговорила она, грустно глядя ему в глаза.
— Нет, милиса, я полжизни мечтал вернуться домой, так что не смогу… — вздохнул он. — Но, кто знает, может быть, через пару лет вернусь сюда купцом.
— Я буду тебя ждать… Очень-очень! — она улыбнулась, и, оглянувшись на Сида, поправилась — Мы все тебя будем очень ждать…
— Ну, тогда точно вернусь, если ждете! Прощайте, друзья — вздохнул он, удерживая изящную ручку девушки намного дольше, чем позволяли все мыслимые приличия, и неотрывно глядя в глаза. Сид кашлянул, недвусмысленно напоминая ему, что с Царевной так негоже. Гюрза еще раз вздохнул, поцеловал ей пальцы, развернулся и решительно направился к кораблю, уже готовому отчалить.
Вилья стоял на палубе, пока берег, ненавистного когда-то, Царства Дияла не скрылся в тумане. Странно, Бездна его раздери! Вириец мечтал об этом дне всю свою сознательную жизнь, а когда его желание исполнилось, не почувствовал никакой радости. Напротив, глядя на небо все вспоминал бирюзовые глаза, смотрящие на него с нежностью… Тия за эти годы превратилась в настоящую красавицу, но за красивым лицом скрывалась еще и прекрасная душа. Она всегда считала его своим другом, делилась тайнами, ворчала на Сида, если он слишком ее гонял, а, в последнее время и вовсе была готова говорить о нем, не умолкая. В груди что-то болезненно сжалось, и на память пришли строчки знаменитого вирийского поэта:
Огонь прекрасных глаз твоих
Светил мне в жизни лишь мгновенье,
Оставил по себе томленье,
И не забыть мне больше их…
Он уплывал в родную Вирию, но сердце его осталось в диком пустынном крае, и было в этом что-то неправильное… Дурак, все-таки, Сид, не понимает, как ему повезло.
Во Дворце снова, как и шесть лет назад, царил свадебный переполох. Царь Ифран выдавал замуж за своего лучшего друга Сидуса младшую сестру. Он давно замечал, что Тия тайно вздыхает по своему наставнику, но вслух ничего не говорил, ибо намного легче было управлять государством, вникая в тонкости сбора налогов и дипломатические коллизии было проще, чем пытаться утешить влюбленную девушку. Он было подумал, что Шрути может с ней осторожно об этом поговорить, но жена за воспитанием троих погодок — вертлявых мальчишек четырех и пяти лет, а так же маленькой дочери, которые, к тому же, нужно было как-то совмещать с обязанностями Царицы при дворе, никак не успевала этого сделать. Сколько ей не говори, что для воспитания детей есть няньки, а она упряма… Совсем как Тия. О, женщины!
Однако, пару месяцев назад, Сид смущенно отозвал его после дипломатического приема в сторону, и, почти слово в слово, повторив что-то о династии волшебников, которую нужно продолжать, попросил руки Тии, чем нимало удивил Царя. Хотя, надо признать, что друг всегда был немого скрытен, а может быть, просто сознательно прятал свои чувства до поры.