– Надо кого-то убить? – обыденно отзываюсь я. По его физиономии и ровному ряду обнажившихся зубов я понимаю две вещи: первое – ему нравится незатейливый юмор, за который он принял вопрос, и второе – я и не думал шутить. Если за заказное убийство мне дадут денег и суммы хватит, чтобы без документов добраться до Марии, я сделаю это без сомнений. Сегодня я легкая добыча для любого искушения, явившегося из сумерек.
Так через три дня мы становимся подельниками. Не зная моего имени, он дает мне в руки пистолет. Высшая степень доверия между мужчинами. Не знаю, чем изначально привлек его внимание, хотя и догадываюсь, что решающее слово сказало, проорало мое отчаяние, заметное любому, кто видит дальше своего носа. Время идти ва-банк. И когда руки ощущают прохладный металл оружия, что-то внутри смещается с осей и начинает идти по-другому.
Он – голова, а я толковый исполнитель, роли расписаны. Ему нравится, что я так хладнокровен, еще бы, ничто больше не может вывести меня из состояния выдержанного безразличия. Есть только один человек, способный на это. Ну а в остатке моего многостороннего опыта хватает, чтобы относиться к любому рискованному предприятию бесстрастно: если ты космонавт, перспектива лететь через Атлантику не пугает. Тем более когда вовсе не уверен, состоится ли рейс.
Никогда прежде не бывал в ювелирном магазине, а теперь мне предстоит его ограбить. С кино это не имеет ничего общего: в заштатном городишке не выставляют на продажу редких бриллиантов, сигнализация отметила свой десятый день рождения и срабатывала лишь раз, когда кнопку случайно задела грязной тряпкой уборщица, а единственный охранник тучен и страдает одышкой. И продавщица – не модель, а простая смертная, разведенная, лет сорока, жалобная и разочарованная, которой до ужаса обрыдло пялиться на драгоценности и не иметь возможности в них нарядиться, а больше этого наскучила посредственная и затхлая жизнь вместо фейерверка приключений и заоблачной любви, о которых она грезила в старшей школе. Нескольких ласковых слов и распитой в ресторане бутылки достаточно, чтобы она провела ночь с моим знакомым и все выболтала. Если мужчину можно приманить конкретикой (взять хотя бы меня – процентная доля оговорена в первый же вечер), то женщина ведется только на радужную картинку грядущей мечты, где мало деталей и туманные пятна можно заполнить собственными фантазиями, на которые так талантливо неугомонное женское воображение.
Все сразу пошло не так, как надо. И в том, что случилось, виноват я.
Потому что именно я видел в глазах одышливого охранника огонек глупой отваги. Я, так хорошо читающий людей с первого взгляда, должен был сообразить. Но отмахнулся от него, как от блохи.