– Хорошо, я сделаю так, чтобы сегодня ночью вы пришли ко мне, – почти не шевеля губами, прошептала Гелена.
При этом она и не собиралась убирать свою руку от губ Добродумова. Даже наоборот, слегка погладила его по небритой шершавой щеке в знак своего расположения.
– Приходите около полуночи к черному входу в дом Чаплинского, я выйду к вам. А сейчас мне уже пора идти.
Гелена освободила свою руку, поднялась и тихо вышла из костела. Илларион еще несколько минут сидел без движения. Он обдумывал, как же добраться до Мисловского, чтобы вывести его на чистую воду. Теперь Добродумов почти не сомневался, что этот загадочный «часовщик» появился рядом с Чаплинским примерно таким же образом, как и он рядом с Хмельницким. Но ему важно было понять, кто же за всем этим стоит и какое задание ему было дано. Однако до встречи с таким серьезным противником ему предстояло побывать на совете у Потоцкого, а кроме того, «молитву от Паисия» написать. Добродумов направился к дому Кричевского. Главное теперь, чтобы полковник не передумал взять его с собой к гетману.
* * *
– Где тебя черти носят, Ларион?! Уже время собираться на совет. Или, может, ты передумал идти со мной? Если нет, то приоденься, все-таки к самому коронному гетману на прием идем.
Кричевский стоял посреди комнаты и при помощи двух слуг облачался в нарядное платье. Да и оружие за пояс заткнул дорогое, инкрустированное драгоценными камнями. Пан Станислав с удовольствием смотрел на свое отражение в зеркале. Было видно, что он сам себе нравится. Добродумов даже усмехнулся, подумав, что непривычно видеть столь грозного вояку крутящимся у зеркала, как девица перед балом.
– Да я ходил в церковь помолиться за успех нашего дела, пан полковник. Думаю, что Божие благословение нам не помешает, – ответил Илларион, подходя к сундуку, на котором лежало несколько узорчатых шелковых кафтанов, подбитых мехом, песцовые шапки и сафьяновые сапоги. – Э, да это наряд для настоящего пана, наверное, он не подойдет мне. А вот хорошие сапоги, если только пан полковник позволит, возьму.
– Ну хорошо, воля твоя, Ларион. Одевайся и пойдем отобедаем, потому как у Потоцкого нас если и угостят, то разве что батогами. Пусть и Юрко с нами садится, позовите хлопца, – приказал хозяин.
Когда все собрались за столом, полковник обратился к Юрку:
– Мы тут с Добродумовым решили, что пора тебе к отцу на Сечь ехать. За этим он и прислал сюда твоего учителя Лариона. Что ты про это думаешь, не боишься ли дальней дороги?
Кричевский старался говорить с семилетним мальчиком как со взрослым. И хотя младший сын Хмельницкого уже немало повидал на своем коротком веку, был он еще наивным ребенком. Мальчику нравилось, что взрослые с ним советуются и посвящают в свои дела.