– Очень благодарна за приглашение, любезный Степан Осипович, – проворковала генеральша, – но я воздержусь. У вас, мужчин, найдется много общих тем для разговоров, а мне придется скучать.
«Баба с воза – кобыле легче», – подумал про себя Степан. Тем более что в Морское Собрание женщины, как правило, не допускались. Только по особым пригласительным билетам. Обычно на балы. Исключением являлись только вдовы и дочери погибших в бою морских офицеров…
– Очень жаль, Вера Алексеевна, – поклонился супруге генерала командующий флотом. – Мне было бы весьма приятно ваше общество.
– А тогда я прошу вас заходить запросто к нам, Степан Осипович, – разулыбалась первая дама Порт-Артура. – Всегда буду крайне рада вашему визиту.
– Почту за честь, – еще раз обозначил поклон Макаров, – но в ближайшее время ничего обещать не могу – чрезвычайно много дел по службе. До встречи вечером, Анатолий Михайлович, – поклонился адмирал еще раз, теперь уже самому генералу.
– До встречи, – ответил поклоном на поклон Стессель.
«Вот и верь после этого классикам», – подумал Степан, глядя на удаляющуюся супружескую чету.
Ведь сам Степанов в «Порт-Артуре» писал про Стессельшу что-то типа: «Моложавая, хоть и слегка полноватая, но весьма миловидная женщина…»
Агаж! «Слегка полноватая» – с виду центнер, не меньше. «Весьма миловидная» – натурально мужское лицо – генералу бы такое пошло. Походка и вообще движения… Слова «грация», «изящество» и «женственность» могут быть применимы только в качестве антонимов. Но характер генеральши Александр Николаевич описал архиверно – железная хватка и мужа своего держит… Ох как держит! У Степана не было «иллюзиков» (так говорил зам по тылу в его родной Фрунзенке), что на Стесселя именно в храме снизошло с небес откровение. Не нужно было долго думать, кто явился «перстом указующим», заставившим генерала столь резко изменить свое решение. Совершенно понятно, что именно Вера Алексеевна быстро сообразила, с какой стороны масло на бутерброде, и оперативно использовала все свое влияние на супруга, чтобы указать ему нужное направление дальнейших действий.
Так что не стоит пренебрегать ее приглашением «на чаек» – пренепременно нужно заглянуть и пообщаться. Заручиться такой поддержкой в «домашнем штабе» Стесселя немаловажно. Это, возможно, не менее значимо, чем взаимопонимание с Кондратенко и Белым. Во всяком случае, в стратегическом плане.
Размышления об этой женщине заставили Макарова-Маркова вспомнить и о своей собственной жене. Не о своей реальной, оставленной навсегда в начале двадцать первого века Тамаре, а о «местной», о Капитолине Николаевне. Ведь если удастся выжить в этой войне, то дальше придется сосуществовать именно с ней.