Площадка перед конюшнями была засыпана песком, видимо, чтобы падать мягче было. Девочки уже собрались, все как одна в этих жутких костюмах, так что я хотя бы не сильно выделялась, только вот волосы мои для местного колорита были слишком уж короткими — едва до плеча доставали. У Лотты вон коса какая длинная, в руку толщиной, не меньше. Ага, и принцесса Диана тут. Мне кажется или форменный костюм у нее какой-то особенный? А как же равноправие и все такое?
— Не смотри на нее так, — шепнула Шарлотта, и я поспешно отвела глаза. Подружки вокруг Дианы тоже принялись перешептываться и бросать на нас недружелюбные взгляды.
То, что утро не задалось, я поняла еще со вчерашнего вечера. Всю ночь ворочалась, представляя, как буду залезать на лошадь, но даже в страшном сне не могла вообразить, что это ТАК сложно!
— Милана, ваша очередь. — Я вздрогнула, когда преподавательница назвала мое имя. Подошла к лошадке, милой такой, серой в яблоках, прелесть, а не животное. На расстоянии, разумеется. К тому же, когда она повернулась ко мне мордой, улыбка ее была откровенно пугающей.
— Ну же, смелее. Что вы застыли?
На меня смотрели абсолютно все. Даже лошадь не отводила взгляда блестящих коричневых глаз. Так, Милана, ты обязана это сделать. Не посрамись!
Я обошла конягу вокруг, вспоминая, что мне по пути успела рассказать Шарлотта. Залезать нужно с левой стороны. С левой от кого? Я таки нашла левую сторону, поставила ногу в стремя. Вытащила, вставила другую. Представим, что лошадь — это большой велосипед с хвостом и гривой. Нужно всего лишь перекинуть одну ногу через седло и сесть, проще простого. Я ухватилась за луку обеими руками и подтянулась, стала перекидывать ногу, но запуталась в юбке и повисла поперек кобылы. Мои манипуляции были встречены дружным хохотом. Краснея и злясь, я с помощью конюха спустилась на землю и тут же предприняла новую попытку. Потом еще одну, и еще одну, всякий раз упираясь в седло животом, пока не осознала всю полезность надетого на меня корсета, хотя и в нем мои бедные внутренности превратились в размазанную по тарелке кашу.
Не смеялась только Шарлотта. Преподавательница растерянно хлопала глазами, впервые в своей практике сталкиваясь с настолько неумелой студенткой, при том что в этом мире все аристократы как бы должны уметь ездить верхом. А я, на минуточку, родственница ректора! Я его еще не знаю, но уже опозорила на весь университет.
— Возьмите себя в руки, — проблеяла преподавательница, делая знак конюху, который, тяжко вздохнув, крепче взял лошадь за поводья. Я едва сдерживала злые слезы. За что мне такое унижение! Не уйду отсюда, пока не справлюсь!