— Откуда это все? Ты что, флешку с собой принес? — я наклонился и глянул на системный блок. — Так и есть…
Позвонили в дверь, и я, ошарашенный, нехотя побрел открывать. Недобрые предчувствия зашевелились во мне, и я поглядел в глазок. Но за дверью, умостив кулаки на бёдрах, стояла соседка снизу, тётка Машка, известная своим склочным характером. Но я не спешил открывать, спросив, чего ей надо.
— Вы затопили нас водой! — злобно выкрикнула соседка, сделав ударение на последнем слове, словно затопить можно было чем-то другим. — Что у вас там происходит? Да открывайте же быстрее!
Но я, взвинченный, обозлённый, открывать не спешил. Словно в трансе, почти безразлично к происходящему, побрел я в ванную и увидел на полу изрядную лужу. Из-под верхней гайки водомера струилась тонкая водяная змейка.
— А-а-а, черт вас всех…
Я ступил босыми ногами в воду и перекрыл общий кран. Коварная струйка, тихо делавшая своё дело, исчезла. Я вышел из ванной, оставляя на линолеуме мокрые следы, и побрел к двери.
— Да, это я вас затопил! — с такой интонацией в голосе, словно сознаваясь в чудовищном злодеянии, но в свою очередь и бросая обвинение всему миру, рявкнул я, не отпирая двери. — Что-то сломалось… я все починю!
— Конечно, починишь, и не только починишь а и ремонт у меня будешь делать! Мы недавно только потолок побелили… часть побелки уже отпала!
Она орала еще что-то, но я уже не слушал. Я пошел на балкон, где на полочке, в груде валявшихся инструментов отыскал разводной ключ. Я терпеть не мог сантехнических работ, тем более сейчас, когда возбуждение и недоумение происходившим разбирало меня всё больше. Но покорно, словно обреченный на казнь и смирившийся, утративший всякую надежду, я побрел обратно в ванную. Вымокав тряпкой воду с пола, непрестанно выкручивая ее в унитаз, я стал поджимать соединительную гайку водомера, думая, что это едва ли поможет. Дома прокладок не было, и я соображал, далеко ли ближайшая торговая точка, где они могут продаваться. Вместе с гайкой стал проворачиваться и водомер, и я, вслух выругавшись, пытался удержать его, но сделать это было не так просто. Когда упрямый водомер, не желая сдаваться, провернулся в третий раз, над головой у меня прозвенел убежденный голос Руслана:
— Папа, бросай возиться, что ты ерундой занимаешься? Я уже все сделал, пойди, посмотри. Все просто!
— Что ты сделал? — с раздражением бросил я. — Не мешай мне.
Руслан рассмеялся так презрительно, что я поднялся, положил разводной ключ на крышку унитаза и пошел за сыном.
На экране компьютера на этот раз была наша ванная, совмещенная с туалетом — та же зеленоватая кафельная плитка с витиеватым узором, тот же унитаз с коричневой крышкой турецкого производства. Пол был не просто залит водой, ее уровень вызывал недоумение — почему она через дверь не выливается в коридор, а из него по всей квартире. Может, вся квартира уже залита, подумалось мне, но почему вода не выливается в подъезд. Скорее всего — пришла ко мне странная мысль, — вода во всем доме, да что там в доме — во всем мире потоп, еще похлеще библейского, и никуда от этой прорвы воды не денешься. И посреди этой стихии, в ванной собственной квартиры, в центре всемирного потопа, стоял я в коротких шортах, не скрывавших чрезмерно мускулистых ног. Не только ноги — всё мое тело на экране было более мускулистым и мощным, чем в жизни, как у какого-нибудь голливудского супергероя, круглосуточно готового к совершению умопомрачительных подвигов. В том, что это я, сомнений не было — я видел развернутое почти в фас свое лицо.