— Доброе утро, — обратился к нему князь. — Пусть не будет штормов или крушений на твоем пути, и да даруют тебе боги безопасную гавань и прибыльную торговлю.
Тот кивнул, уселся на ящик и принялся набивать коротенькую глиняную трубку.
— Спасибо тебе, папаша, — сказал он. — Хотя я и молюсь богам только в тех Храмах, которые выбираю сам, благословения я принимаю от любого. Благословению всегда найдется применение — особенно у моряка.
— Трудным выдалось у тебя плаванье?
— Менее трудным, чем могло бы быть, — ответил капитан. — Эта тлеющая морская гора, Пушка Ниррити, опять разрядилась в небеса громами и молниями.
— А, ты приплыл с юго-запада!
— Да, Шатисхан, из Испара Приморского. Сейчас месяц благоприятных ветров, но из-за этого они и разнесли пепел пушки намного дальше, чем можно было ожидать. Целых шесть дней падал на нас этот черный снег, и запах подземного мира преследовал нас, отравляя пищу и воду, заставлял глаза слезиться, обжигал гортани огнем. Мы устроили целый молебен, когда оставили наконец позади всю эту мерзость. Посмотри, как вымазан весь корпус моей посудины. А поглядел бы ты на паруса — они черны, как волосы Ратри!
Князь наклонился, чтобы лучше рассмотреть судно.
— Но слишком большого волнения не было? — спросил он.
Моряк покачал головой.
— У Соляного Острова мы повстречали крейсер и узнали, что страшнее всего Пушка разрядилась за шесть дней до того. Она выжгла облака и подняла огромные валы, потопившие два корабля — как доподлинно знали на крейсере — и, может быть, еще и третий.
Моряк уселся поудобнее, раскуривая свою трубочку.
— Вот я и говорю, у моряка всегда найдется применение благословению.
— Я разыскиваю одного моряка, — сказал князь. — Капитана. Его зовут Ян Ольвегг, или, быть может, сейчас он известен как Ольвагга. Не знаешь ли ты его?
— Знавал я его, — ответил собеседник, — но давно уже он не плавает.
— Да? Что же с ним стало?
Моряк повернулся и внимательно всмотрелся в него.
— Кто ты такой и почему спрашиваешь? — поинтересовался он наконец.
— Зовут меня Сэм. Ян очень старый мой друг.
— Что значит «очень старый»?
— Много-много лет назад — и в другом месте — знал я его, когда был он капитаном корабля, который никогда не бороздил этих океанов.
Капитан вдруг резко нагнулся и, подобрав палку, запустил ею в собаку, которая появилась с другой стороны пирса, обогнув наваленные кучей товары. Она взвизгнула и стремглав бросилась под защиту пакгауза. Это была та самая собака, которая брела за князем почти от самого постоялого двора Хауканы.
— Остерегайся этих чертовых церберов, — сказал капитан. — Бывают собаки и такие, и сякие — и еще кое-какие. Три разных сорта, но в этом порту гони их всех с глаз долой.