-Кристав нас сейчас замечательно покормит - его обеды я никогда не могу забыть. Грустно, что друг моего учителя иллара выгнал Кристава за лень и он не стал служителем белой магии, как я, но наша дружба продолжается вот уже сорок лет. Да, Вероника, по сравнению с другими илларами, я очень молод, хотя и поседел и получил морщины - это дань обычной человеческой жизни, а жизнь иллара может продолжаться бесконечно, но не всякий захочет так существовать, потому что рано или поздно приходит усталость и желание вечного отдыха. Но не будем о грустном, пойдем обрадуем Кристава своим появлением.
Бесцеремонно зайдя в дом, Леон и Вероника столкнулись в прихожей со слугой - стариком лет шестидесяти, немного сгорбленным, но глядевшим озорными мальчишескими глазами. Сразу узнав завсегдатая хозяйского дома, Лерни(так звали слугу) улыбнулся и обнажил нижний ряд зубов, в котором двух не хватало.
-Господин Леон, как я рад Вас видеть.
-И я ,братец. Но что же Кристав не отправит тебя к целителю за новыми зубами?
-Ох, господин Леон, ведь теперь целителей не найти, потому что колдуны разогнали их и пересажали в тюрьмы, потому что они пользовались белой магией.
-Ничего, зайди потом ко мне и получишь от меня подарок. А теперь веди-ка нас к Криставу.
Лерни поклонился и повёл гостей вверх по широкой лестнице. На втором этаже от неё отходили в разные стороны два длинных коридора и слуга повернул налево. В этом коридоре было только две двери - одна напротив другой, которые вели в гостиную и танцевальный зал для приёмов и балов. Лерни открыл дверь гостиной и громко доложил:
-Господин Леон со спутницей Вероникой! -и знаком показал, что можно войти.
-Не может быть!- послышался радостный возглас и уже через секунду два друга обнимались.
У окна сидела дочь Кристава, которая встала, чтобы приветствовать гостей и мягко улыбнулась вошедшей Веронике. Леон познакомил друзей с чужеземкой и решил не скрывать от них все, что с ней произошло. Искренне сочувствовали Веронике новые знакомые и обещали помочь как только смогут. А потом, чтобы как-то отвлечься и вновь порадоваться встрече, Кристав приказал накрывать обеденный стол и вскоре все сидели в столовой и Леон смешил друзей, но одна только Вероника не могла заставить себя смеяться. Она разглядывала Кристава и не заметила про себя, что не было ничего удивительного в том, что два толстяка-весельчака подружились и сохраняют верность дружбе. Краснощекий, добродушный и щедрый, Кристав привлекал к себе внимание не только ее, но и многих владельцев магазинов, которые недоумевали зачем этот человек так сорит деньгами ради своих работников, живущих намного лучше, чем остальные столичные продавцы и грузчики. Именно за эти прекрасные качества Миций когда пригласил богача Кристава во дворец и сделал его своим придворным. Восхищаясь и до этого события правлением справедливого Миция, Кристав конечно огорчился, когда в короле произошли злые перемены, и перестал посещать королевские балы и дочь не пускал веселиться. А Лория не переживала, что лишилась дворцового веселья, потому что никогда не умела сбрасывать с себя маску скромницы и стеснения - такой она была на людях всегда. Только среди самых близкий Лория позволяла себе забыться, могла хохотать над шутками Леона, танцевать, как умела, резвиться, как малый ребенок, и не заботиться о том, что скажут о ней другие. Легко ранимая душа Лории только так могла защититься от человеческой злости и коварства. Если ей говорили, что она красива - а так оно и было на самом деле,- ей не хотелось продолжать разговор с этим человеком из-за смущения; если кто-то восхищался её длинными густыми рыжеватыми волосами - ей сразу хотелось обрезать их, чтобы не привлекать к себе внимания. И только когда её отец ласково ей повторял: