— А ты…
— Шесть лет в монастыре Шонг Сан. Не скажу, что так уж хорошо познал путь ноги-и-кулака, но кое-что умею.
Мия восхищенно выдохнула. О боевом мастерстве монахов горного монастыря Шонг Сан ходили легенды, в которые почти невозможно было поверить. Говорили, что прошедший послушание в нем мог выйти один против сотни и один против тысячи.
Затрещала, заскрипела и сдвинулась панель. Потянуло свежим воздухом.
— Уф, ушли наконец, — буркнул тануки. — Вылезайте.
Самханец стиснул Мию на прощанье, перед тем как разжать объятия и выбраться из тайника.
Свет от костра ослепил привыкшие к тьме глаза. Моргая и хватаясь за протянутую руку, она выбралась на волю, ощущая какое-то смутное сожаление от того, что все закончилось.
После тесного и затхлого закутка храм казался огромным. И холодным. Мия зябко поежилась.
Оборотень сунул самханцу еще влажную одежду:
— Забирай свои обноски, шпион. Чуть не попались.
— Ага. — Джин неспешно оделся. Казалось, ему вовсе не было дела до ночного промозглого воздуха, задувавшего в щели. Повернулся к Мие, ласково провел рукой по ее волосам.
— Что?
— У тебя паутина.
Она почувствовала, что краснеет под его спокойным теплым взглядом.
— Спасибо.
— Тебе спасибо.
— За что?
— За то, что поверила. И не выдала.
Тануки демонстративно откашлялся.
— Да-да! И тебе спасибо, уважаемый Дайхиро. Если бы не твоя хитрость, нам бы не удалось от них так просто отделаться.
Оборотень приосанился.
— Я только одного понять не могу, — продолжал самханец. — Ладно дырявая крыша, разбитый алтарь. Но кострище посреди храма! Как его можно было не заметить?
Тануки победно распушил усы:
— Ну, знаешь ли, шпион… Я все-таки ёкай!
Мия еле высидела на занятиях. За эти семь лет заброшенный храм успел стать для нее почти родным домом, но никогда раньше ее не тянуло туда с такой силой. В крови словно вскипали пузырьки, заполненные восторженным ожиданием чего-то хорошего, что вот-вот должно случиться. Она постоянно отвлекалась, за что получила несколько заслуженных замечаний от наставниц, но даже это совершенно не испортило ее замечательного настроения.
Она забежала в домик, только чтобы переодеться. Разулась у входа, как всегда, прошла к своей циновке, на ходу развязывая пояс оби. И, вскрикнув от внезапной боли, запрыгала на одной ноге.
В пятку будто укусил кто.
Мия поджала ногу и выдернула из ступни длинный и тонкий шип. На конце ранки набухла капля крови.
Откуда в доме шипы каламуса?
Она перевела взгляд на свою циновку и вздрогнула. Вся поверхность татами была утыкана такими же шипами. Не меньше двух десятков.