Господин Улыбчивый иронично выгнул левую бровь.
– В самом деле? Что натолкнуло вас на такую мысль?
– Добрые люди подсказали.
Улыбка колдуна враз потеряло всякую теплоту.
– Ох, уж мне эти добренькие… – выдал он. – Вечно от них одни неприятности!
Я подступил к заваленному пергаментами столу и потребовал объяснений:
– Что за исследования вёл мой брат?
Господин Улыбчивый поднялся на ноги и враз оказался выше меня едва ли не на голову.
– Во многих знаниях многие горести!
– Плевать! – отмахнулся я. – Мне нужна правда!
Окружавшие меня тени потекли к старику, но только коснулись, сразу посерели и развеялись.
– Княжеский перстень – это не игрушка, – предупредил господин Улыбчивый. – Осторожней с ним, Кейн. Осторожней. Оно налагает определённые… ограничения.
– И какие же? – спросил я, опуская руку к поясу.
– Его владелец не может причинить мне вред, – объявил колдун, – как я не могу причинить вред его владельцу. Это часть договора. И нет, я не причастен к смерти Бенедикта. Я не убивал его ни магией, ни любым другим образом. Никаким действием или бездействием. На самом деле мы с ним отлично ладили. И я ничего не знаю о его смерти за исключением того, что он умер. В этом я не сказал ни слова неправды. Остальное тебя не касается.
– С чего мне верить тебе?
Господин Улыбчивый закрыл ладонью глаза, а потом медленно повёл руку вниз, стирая собственное лицо.
– Скажи, желай я причинить тебе вред и обладай возможностью навредить, вышел бы ты живым из этой комнаты? А, Кейн?
Я шумно выдохнул нечто вроде сдавленного «пум-пурум» и огляделся по сторонам.
– Полагаю, выпивки здесь нет? – спросил после этого.
Заполонявшие комнату тени рассеялись, вдоль стен проявились скрытые до того иллюзиями шкафы. На одной из полок стояла пыльная бутылка, уже початая, и бокал.
– Красное крепкое из Норлинга, – сообщил колдун. – Бенедикт его любил.
Я выдул пыль из хрустального бокала, наполнил его вином, выпил. Сладкий крепкий напиток оставил на языке послевкусие винограда и южных ягод, мягким огнём провалился в желудок и сразу ударил в голову. Он прогнал неуютный холодок, что поселился в груди, помог собраться с решительностью и вновь посмотреть на колдуна.
Лицо господина Улыбчивого превратилось в неживую маску, в его пустых глазницах клубилась тьма, губы перехватывали и растягивали в неизменной улыбке стежки нитей.
Не живой и не мёртвый.
Неживой. Немёртвый.
Нечто среднее.
И никаких иллюзий. Всё так и было на самом деле. Я знал это наверняка.
– Дом Мёртвых? – предположил я, имея в виду имперскую школу некромантов.
Колдун слегка поклонился, приложив руку к груди.