— Прости меня, солнышко, что я его не уберёг! Прости!..
Подождав, когда все стали рассаживаться по машинам, чтобы ехать на поминки, Борис подошёл к Живидзе, представился:
— Я — следователь прокуратуры, майор Пахомов. Расследую убийство вашего сына. У меня вопрос: вы кого-нибудь подозреваете? Простите, что задаю его здесь, в такие минуты, но для меня это очень важно.
Георгий повернул к нему перекошенное от горя лицо.
— У него не было врагов. Он ни с кем не ссорился, никого не обижал.
— А в Тбилиси?
— Там его обожали! И соседи, и учителя, и одноклассники! Его все любили, все!.. Приходите его помянуть, сами в этом убедитесь!
— Приду. А куда?
— В ресторан «Казбек», там, где должны были свадьбу праздновать.
Живидзе отвернулся от Бориса и снова обнял жену.
— Прости меня, солнышко, прости!
В ресторане всё было так, как планировалось: хороший оркестр, богатая сервировка, изысканная еда и, главное, чего так хотел Георгий Живидзе, было много свежей зелени, доставленной прямо из Грузии: и цицмати, и экала, и тархун, и киндза, и черемша, и кондари… Были родственники Амирана, друзья Амирана, невеста Амирана… Не было только самого Амирана. Вместо него на эстраде, в чёрной деревянной раме, стоял его большой портрет, на котором он улыбался, красивый и радостный.
Весь вечер звучали любимые мелодии Амирана. Гости поднимались, поминали его и плакали.
Из-за стола вышел Григорий. Подошёл к музыкантам, пошептался, и они заиграли лезгинку. Но эта огненная, искромётная мелодия вдруг зазвучала в грустном, заторможенном ритме, и Григорий, прощаясь с другом, как в замедленном кинокадре, печально-похоронно станцевал эту обещанную ему лезгинку.
В квартиру Валентина и Анюты, теперь уже в квартиру Елены, позвонили — пришёл Дубинский, обнял её.
— Что за срочность? Ты меня сорвала с совещания.
Они прошли в гостиную, уселись. Елена рассказала:
— Мне звонил следователь Пахомов, он подозревает Григория. Но это чушь, я в это не верю! Яков Петрович, что мне делать?
— Григорий мог его приревновать?.. Может, ты сначала дала ему надежду, а потом отвернулась?.. Скажи честно: у тебя было то-то интимное с этим, с Григорием?
— Нет, честное слово! Ни с тем, ни с другим… Но я знаю Григория очень хорошо, они закадычные друзья — он не мог убить Амирана.
— Ревность толкает мужчин на страшные поступки. Твоя любовь к Амирану…
— Не было никакой любви, — перебила его Елена.
Дубинский удивлённо вскинул брови.
— Но ты же шла за него замуж?!
— Разве замуж выходят только по любви?
Дубинский был явно обескуражен.
— Если бы ты была бедной Золушкой, а Амиран принцем-олигархом, я бы ещё понял: брак по расчету. Но, слава Богу и твоим родителям, ты в полном порядке, а он ещё только окончил университет… Впрочем, я уже вторгаюсь не в своё дело.