Бондарь, чтоб лучше все видеть, выбирается на прогалину. Подходит Топорков с охранниками.
- Дают прикурить, Павел Антонович, - говорит Топорков. - Немцы в местечке хвост поджали. Ни звуку. Боятся, гады.
По всему видно, бой разгорается в нашу пользу. Стрельба слабеет, зато там, где совхоз, вздымаются над лесом багровые отблески. Партизаны, наверно, жгут хлева. Впервые за свою лесную жизнь Бондарь наблюдает бой издали, как посторонний человек, и от этого на душе тоска, тревога.
- Пошли, хлопцы. Пока дойдем до Дубровицы, пригонят коров.
По пням, напрямую группа идет в Кавеньки. Перед деревней партизанский заслон. Если немцы не ринутся наперерез, заслон отойдет к Дубровице. Времени мало, скоро начнет светать.
Купы сосенок у дороги стоило бы обойти. Но Бондарь спешит.
Пулеметная очередь резанула, когда группа подбиралась к самому леску. Партизан, шедший впереди, падает, как подрубленное дерево. Бондарь ощущает сильный, будто железным молотом, удар в грудь, падая, теряет сознание, но успевает подумать: "Тот самый сосняк. Отец предупреждал..."
По сосняку палят с двух сторон - кавеньковский заслон и Топорков с уцелевшим партизаном. Ручной пулемет скоро затихает - видимо, полицаи удрали. Дрожа от возбуждения, Топорков склоняется над Бондарем.
- Жив. Поедет не учиться, а лечиться. Носилки нужны.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
I
Спустя три дня после сожжения овчарни - новый пожар. Партизаны налетели на Росицу, разогнали гарнизон, забрали скот. Карту Шкирман составлял не зря.
Вечером к Мите прибегает встревоженный Андреюк.
- В Росице немцы схватили партизана. Раненого. Фамилия Ключник. Медсестры его узнали. Уже лечился в больнице.
Не успел развязаться один узел, завязывается другой. Впрочем, все равно. Местечко надо оставлять. Успеть бы только с Михайловым.
- Немцы знают, что Ключник раньше тут лечился?
- Трудно сказать. Положили в отдельную палату. Часовой сидит. Не полицай, немец. Но рана у партизана тяжелая - в живот.
- Вылечат?
Андреюк кидает на Митю вопрошающий взгляд:
- Кто знает? Нужна операция.
На следующий день Микола идет в Громы. Он должен срочно принести указания насчет Ключника, хотя заранее известно, что скажут. Партизан в плен не берут, жизнь им так просто не дарят. Это только в книгах, которые когда-то Митя читал, писалось об отважных налетах повстанцев на застенки и тюрьмы. На местечко даже Ковпак не отважился напасть.
Миколы все еще нет. Состояние раненого тяжкое. Он только два раза раскрыл глаза: попросил пить, сказал, что жить хочет...
Микола приходит на третий день. Отводит взгляд, хмурится.