Когда заседание кончилось, Бондарь задержал вновь назначенных комбригов, комиссаров, трех-четырех отрядных командиров. Отведя в сторону Большакова, Хмелевского, приказал:
- Ваша бригада базовая. Штаб соединения будет при ней. Приглашайте гостей. Чтоб все было чин чином.
Опускается синеватый полог сумерек. Западный край неба в багряных разводах. Над далеким лесом зажигается первая звезда. Из всех углов, щелей отдает весной: прелой землей, гнилой, слежавшейся картофельной ботвой.
Оживленное движение царит на улицах. Каждый из командиров приехал с охраной - возки, таратайки, кони почти в каждом дворе. Еще никогда не видела лесная Сосновица, вблизи которой не пролегают ни железная дорога, ни шоссе, такого большого людского сборища. Будто по одному взмаху руки невиданного волшебника с городских проспектов, площадей, из людных местечек жизнь переместилась сюда, в лесную глухомань.
Горбылевцы лицом в грязь не ударили: организовали отменное застолье. Когда Лавринович зашел в хату, куда его пригласили, все было готово к банкету. Застланные белыми скатертями столы заставлены бутылками, закусками. Командиры приехали не с пустыми руками, возможность собраться, поговорить за столом - предвидели.
Сало, мясо по деревенскому обычаю нарезано толстыми, большими кусками. Тарелок не хватает, поэтому многие закуски в глубоких глиняных мисках. Стоят темные и светлые бутылки с пробками из пакли.
Деликатными паненками выглядят среди фляжек, глиняных мисок, ножей с деревянными ручками узкие, с наклеенными золотыми этикетками бутылки французского вина. Возле каждой бутылки - баночка с португальскими шпротами. Выставив заграничный напиток и закуску, горбылевцы как бы подтверждают связь с широким европейским миром и в первую очередь с железной дорогой, по которой перевозится и продовольствие.
Командиры стоят у стен, переговариваются, ждут. Вакуленка все-таки молодчина. Сумел зажать гонор в кулак. Веселый, подтянутый встретил Лавриновича на пороге, взял под руку, посадил в центр застолья. Пригласил садиться и остальных. Он, когда надо, умеет быть гостеприимным, обходительным, этот Вакуленка, которого привыкли видеть верхом на коне или в таратайке и чаще всего - под хмельком. Волей обстоятельств он возвысился над остальными командирами, так как во главе отрядов стояли председатели сельсоветов, колхозов, бригадиры, даже счетоводы и кладовщики. А он, Вакуленка, в последние предвоенные месяцы замещал председателя райисполкома, и кому, как не ему, было брать вожжи в руки, руководить, отдавать приказы. Когда в Октябрьском районе вспыхнул огонь сопротивления, кому, как не ему, было перекидывать пламя на соседние районы?..