— Имя? — спросил хозяин.
— Оставьте без имени. И адреса тоже не нужно.
Перо авторучки в нерешительности застыло над перфорированной линией.
— Но ведь совсем не обязательно записывать имя и адрес, не так ли?
Хозяин пожал плечами, неопределённо хмыкнул, и перо зависло над другой половиной билета.
— Нет, нет, ничего не пишите, — оказала миссис Биксби. — Это моё личное желание.
— В таком случае, не потеряйте билет.
— Не потеряю.
— Вы понимаете, что любой, у кого он окажется, сможет прийти и потребовать вашу вещь?
— Да, я знаю.
— По одному только номеру.
— Разумеется.
— Как вы хотите, чтобы я её описал?
— Не нужно никаких описаний, спасибо. В этом нет необходимости. Просто поставьте залоговую сумму, и всё.
Перо снова поколебалось, зависнув над дырочками рядом со словом «артикул».
— Я думаю, вам всё же следует её описать. Описание может понадобиться, если вы захотите продать билет. Кто знает, а вдруг вы захотите его продать?
— Я не собираюсь его продавать.
— А вдруг соберётесь? Многие так делают.
— Послушайте, — сказала миссис Биксби. — Если вы думаете, что я разорилась, то вы ошибаетесь. Я просто потеряла кошелёк. Понятно?
— Ну тогда как хотите, — сказал хозяин. — Дело ваше.
И тут в голову миссис Биксби пришло одно неприятное соображение.
— Хм, — сказала она, — вот что. Если на билете не будет описания, то как я могу быть уверена, что вы отдадите мне мою шубу, а не что-нибудь другое?
— Я всё заношу в реестр.
— Но ведь у меня-то только номер! Так что вы и впрямь сможете всучить мне любое старьё, а?
— Ну так вы будете её описывать или не будете? — спросил хозяин.
— Нет, — сказала она. — Я вам доверяю.
Хозяин написал «пятьдесят долларов» против слова «оценка» на обеих половинах билета, разорвал его по линии и послал нижнюю часть через прилавок. Затем он вытащил из внутреннего кармана пиджака свой бумажник и извлёк из него пятьдесят долларов.
— Три процента ежемесячно. — добавил он.
— Хорошо. Благодарю вас. Вы ведь позаботитесь о ней, не правда ли?
Хозяин молча кивнул.
— Хотите, я снова положу её в коробку?
— Не надо.
Миссис Биксби повернулась и вышла из ломбарда на улицу, где её дожидалось такси. Через десять минут она была дома.
— Дорогой, — сказала она мужу, наклонившись его поцеловать. — Ты по мне соскучился?
Сирил Биксби отложил вечернюю газету и бросил взгляд на часы.
— Сейчас двенадцать с половиной минут седьмого.
Тебе не кажется, что ты задержалась?
— Да, я знаю. Всё из-за этих ужасных поездов. Привет тебе от тёти Мод, как обычно. Умираю, хочу что-нибудь выпить, а ты?
Свернув газету в аккуратный прямоугольник и положив его на ручку кресла, мистер Биксби встал и подошёл к буфету. Его жена задержалась в центре комнаты и, стаскивая перчатки, внимательно следила за ним, раздражаясь его медлительностью. Он стоял к ней спиной и отмерял порцию джина, согнув шею и приблизив лицо к мензурке, вглядываясь в неё, словно это был рот пациента.