Потом Ева расчехлила свой Альт.
— Люблю, когда ты играешь только для меня! — с удовольствием произнёс Димон, лёжа на шезлонге и держа запотевший бокал, когда мелодия на время стихла. — Так романтично и стильно. Только помани, и я твой.
Ева улыбнулась, поправила влажные волосы. Мягкий загар и Альт делали её ещё более притягательной.
— А ты действительно готов пойти ради меня на всё? — полушутливо и кокетничая, подхватила мадемуазель — блюз.
— Зря иронизируешь. Захочешь, я твой без ограничений, — серьёзно ответил Димка.
— Тогда ты мой завтра, после обеда. Но я не могу назвать время.
— Я буду ждать, сколько скажешь, — он внимательно посмотрел на Еву. — Ты что-то задумала.
— Пусть яхта будет «под парами», — та спокойно выдержала прямой пытливый взгляд Димона.
— И, конечно, об этом я должен молчать?!
— Ты удивительно тонко чувствуешь мою натуру, Димочка! — подтвердила Ева.
Солнце спускалось за горизонт, когда яхта Кратова причалила к берегу, и девушка вернулась к парку у Казино.
«Знал бы прикуп, жил бы…нет, не жил бы — наслаждался»
Второй день турнира закончился лишь, когда число участников сократилось до положенной последней девятки. Где-то в середине третьего раута прозвучало объявление: «Осталось сорок два участника, турнир покинул Свирский — Россия». Хоть это и было ожидаемым, но Михаэлю стало немного грустно. Гул разочарования болельщиков, которых, видимо, было не мало, взорвал и без того напряженную атмосферу в игровом зале, когда шестнадцатым, в шаге от заветного призового рубикона, выбыл из игры француз Марсель Круа. Шёл уже шестой раут. Битва чек-лидеров и аутсайдеров в конце игрового дня из-за усталости участников всегда принимает некоторую скоропалительность по принципу: «либо пан, либо пропал», добавляя турниру излишнюю динамику. Мозг Михаэля наоборот работал как часы, он не чувствовал особого напряжения, играл легко, но осторожно, поэтому повторная вынужденная пауза с объявлением ожидания «игры за руку»[13], говорящая, что осталось лишь десять игроков, его немного огорчила. Прозвучал гонг, за соседним столом с десятым местом и призовым четверть миллионом евро из игры выбыл немец — Крамер, а стэк Гордона и его позиция в таблице заметно усилились. В результате после второго дня от синдиката остались трое, если не считать Отто, все были в лидерах, а Тронтон вообще занимал первую строчку. «Будет нелегко», — подумал Михаэль, закончив изучение итогового табло. К нему подошел Гордон и пожал руку:
— Михаэль, а вы действительно неплохо играете — четвёртая строчка в финале турнира. К сожалению, нам пока не пришлось встретиться за одним столом….а может, к счастью, но теперь уж точно этого не избежать.