Да, во дворе был вечер. Плавно покачивались зелёные мохнатые ветки кустов смородины. На клумбах оглушительно пахли цветы. Первые чистые звёзды подмигивали сверху. Было удивительно тепло.
Павлик посидел на лавочке, поглядел, как в доме одно за другим зажигались окна. Потом разжал объятия и выпустил Тимофея.
Очутившись на воле, Тимофей немедленно исчез, стал шнырять где-то в кустах, очарованный вечерним теплом и одурманенный ласковыми будоражащими запахами близкой ночи. Его нельзя было терять из виду: этот пройдоха так и норовил улизнуть. Ищи его потом, свищи!
– Тимка! Тимка! – позвал Павлик, но хитрый кот не отозвался. – Тимка! Тимка! Да где же ты?!
Павлик направился в темноватую глубь асфальтовой дорожки, в конце которой стояла зелёная машина марки «Жигули».
– Куда ты делся, хитрый чёрт? Под машину, что ли, залез?
Павлик обогнул машину, присел на корточки, нагнулся, всматриваясь в тёмную пустоту, и вдруг услышал рядом тихие голоса.
«В машине есть кто-то? – с удивлением подумал Павлик. – Странно… Свет выключен. Фары тоже… Что за интерес сидеть в темноте?»
Стёкла в «Жигулях» были опущены. Павлик невольно приблизился, голоса стали отчётливее.
– Нет, Старичок, никуда я завтра не поеду, – сказал один. – Устал. Работы много.
– Пожалеешь, Борода. Наши все едут, и шеф тоже, – пробубнил другой.
– Нет-нет, я уже решил. Лучше высплюсь хорошенько. А шефу – мой привет!
«Что это они друг друга называют «Старик», «Борода», а голоса совсем молодые?» – удивился Павлик и, заинтересованный, стал слушать дальше, хотя и понимал, что это не совсем, по правде говоря, прилично.
– Как знаешь, Борода! Тебе виднее, – снова пробубнил низкий голос.
В машине помолчали.
– Слушай, ну так где же она? – вдруг сказал первый голос. – Сколько можно ждать? Мы уже полчаса сидим!
– Не беспокойся, выйдет. Она в это время всегда с собакой гуляет. Сейчас убедишься, что я не зря за ней целую неделю охочусь. По-моему, это как раз то, что нам нужно.