Между тем вокруг встречи шла бескомпромиссная тайная борьба спецслужб ведущих держав антигитлеровской коалиции и гитлеровской Германии. Утверждают, в частности, что Гитлер приказал абверу — ведомству военной разведки и контрразведки — и Главному управлению имперской безопасности подготовить и провести во время конференции террористическую акцию (она якобы получила кодовое название «Длинный прыжок») против «большой тройки» — Сталина, Рузвельта и Черчилля. Так это или нет? Почему нацистский фюрер отказался от своего замысла: ведь покушение не состоялось? Или он вообще не планировал такой акции? На сей счет до сих пор бытует несколько версий.
Используя секретные материалы советских, немецких и американских спецслужб, раскрытые в последнее время и ставшие достоянием историков и литераторов, а также мемуары участников событий, вышедшие в свет после окончания войны, я попытался ответить на эти и некоторые другие, связанные с данной темой вопросы.
«— Каков он, папа? Или ты еще его не видел?
— Дядю Джо? (Прозвище И. Сталина в окружении Ф. Д. Рузвельта и У. Черчилля; встречается также в переписке между президентом США и премьер-министром Великобритании. — В. Ч.). Как же, я видел его. В субботу я хотел пригласить его на обед, но он ответил, что очень устал. Вчера под вечер, когда я приехал сюда, он зашел ко мне.
— Прямо сюда?
Отец рассмеялся:
— Маршал сидел вот здесь, на этой кушетке, Эллиот, как раз на том месте, где сидишь ты…»
Это отрывок из книги «Его глазами» Эллиота Рузвельта, сына президента США, написанной через год после кончины главы американского государства, который месяца не дожил до победы над гитлеровской Германией. Разговор состоялся 29 ноября 1943 года, на второй день Тегеранской конференции. Здесь впервые встретились вместе три лидера главных держав антигитлеровской коалиции — Сталин, Рузвельт и Черчилль. Эллиот только что прибыл в иранскую столицу и зашел к отцу. Естественно, сына интересовало, какое впечатление на Рузвельта-старшего произвел Сталин, которого на Западе считали загадочной, непредсказуемой и одновременно одной из самых мрачных личностей в истории. Поэтому Эллиот нетерпеливо спросил:
«— О чем вы говорили? Или это государственная тайна?
— Вовсе нет, — возразил отец. — Разговор большей частью проходил в таком духе: „Как вам понравилось ваше помещение?“ — „Я вам очень благодарен за то, что вы предоставили мне этот дом“. — „Что нового на Восточном фронте?“… Кстати, оттуда поступают прекрасные новости.
Сталин очень доволен: он надеется, что еще до того, как мы отсюда разъедемся, Красная армия перейдет границу Польши. В общем, вот такой разговор. У меня и не было особенного желания сразу же приступить к делу.