Юсуф наклонился к нему.
– Поздравляю с женитьбой, брат, – прошептал он и вышел из зала вслед за отцом.
* * *
Юсуф стоял во дворе виллы и, чтобы унять дрожь, поплотнее запахнул свой церемониальный халат из белого шелка. Зима выдалась долгой и суровой, и даже сейчас, в апреле, погода была не по сезону холодной. Дюжины гостей – мужчины собрались на одной стороне двора, а женщины на другой – выглядели несчастными, они притоптывали ногами и пытались согреть своим дыханием руки, дожидаясь начала свадебной церемонии.
Впрочем, самым несчастным выглядел жених. Туран стоял рядом с Юсуфом, он был в снежно-белом халате, подпоясанном ярко-желтым шелковым шарфом, и в тюрбане, также украшенном желтой шелковой лентой. Накануне вечером во время особой церемонии на мизинец его правой руки хной был нанесен сложный орнамент, а редкую бородку покрасили сурьмой. Он выглядел как идеальный жених, если не считать гримасы, застывшей на лице.
Толпа радостно закричала, и Туран еще сильнее помрачнел, когда невеста, Саида, въехала в ворота виллы на спине верблюда, которого вел ее улыбающийся отец, Вагар. Саида была также одета во все белое, оставались открытыми только руки, ступни и глаза. Глаза Саиды были подведены сурьмой, руки и ноги раскрашены хной.
Юсуф догадался, что она воспользовалась пудрой, чтобы сделать лицо светлее, потому что кожа вокруг глаз казалась слишком бледной. Или она была напугана тем, что ей предстояло – в широко раскрытых глазах читался ужас, когда она смотрела на Турана.
Верблюд остановился, Вагар помог дочери спуститься, потом взял ее за руку и подвел к Турану. Она остановилась перед ним, и Туран вручил ей ожерелье из чеканного золота – подарок жениха. Остальная часть выкупа за невесту – пятьдесят шкур, десять овец, две верховые лошади и десять динаров – уже была уплачена. Туран надел ожерелье на шею Саиды, и Юсуф заметил, как она вздрогнула, когда к ней прикоснулись его руки. Затем Туран и Саида повернулись к Айюбу.
– Я призываю всех вас стать свидетелями бракосочетания, – обратился Айюб к собравшимся и повернулся к сыну: – Туран, берешь ли ты в жены эту женщину, Саиду дочь Вагара?
Туран кивнул:
– Да.
Айюб обратился к Вагару:
– Вагар, согласна ли твоя дочь стать женой моего сына, Турана?
В глазах Саиды появился ужас, у нее дрожали руки, вглядываясь в гостей, она словно искала помощи.
– Да! – вскричал Вагар. – Она с радостью принимает это предложение. – На губах Вагара бродила улыбка.
– А теперь начнем пир! – провозгласил Айюб.
Толпа радостно зашумела, и слуги устремились к мужчинам с угощением. Женщины отошли за виллу, где у них начался собственный праздник.