– Едем с нами на побережье, – вдруг предложил Уолли. – Нагрузим машину саженцами, через день-два вернемся и вместе разобьем сад. Много времени это не займет.
– Согласен, – кивнул Гомер.
«Побережье! Неужели я увижу побережье, – думал он. – И девушка. Я поеду в машине с этой девушкой!»
– Повивальная бабка! Надо же! Вы, наверное, хотите стать врачом? – спросил Уолли.
– Вряд ли, – ответил Гомер. – Я еще не решил.
– А наш семейный бизнес – яблоки. Я учусь в колледже. Только не могу понять зачем.
«Колледж», – подумал Гомер.
– А отец Кенди ловит омаров. Но она тоже собирается поступать в колледж.
«Омары, – думал Гомер. – Океанское дно!»
С подножия холма им махала сестра Анджела.
– Дамарискотта начинает рожать! – кричала она Гомеру.
– Надо идти принимать роды, – сказал он Уолли.
– Ух ты! – опять изумился Уолли. Ему не хотелось уходить отсюда. – Я, пожалуй, останусь здесь. Мне лучше ничего не слышать, – добавил он, улыбнувшись Гомеру доброй, признательной улыбкой.
– А слышать почти нечего, – сказал Гомер, думая не о женщине из Дамарискотты, а о Кенди. Вспомнил скрипящий звук кюретки, но пожалел нового друга и не стал посвящать его в такие подробности.
Расставшись с Уолли на склоне холма, он чуть не бегом бросился вниз; обернулся, махнул Уолли. Молодой человек его возраста! Его роста! Только Уолли более мускулист. От занятий спортом, решил доктор Кедр. Сложение героя – ему вспомнились герои, которым он старался помочь во Франции в Первую мировую. Их мускулистые, без жировой прослойки тела были изрешечены пулями. Доктор Кедр недоумевал, почему, глядя на Уолли, он подумал о них.
«Лицо у Уолли красивое. Черты изящнее, чем у Гомера. Но Гомер тоже красив. Уолли сильнее, но кость у него тоньше. Во взгляде ни капельки злости; глаза человека добрых намерений. Торс героя, а лицо… благодетеля», – заключил доктор Кедр, смахнув на пол светлый завиток с лобка, прилипший к внутренней стороне бедра Кенди, чуть ниже согнутого задранного колена. Сменил среднего размера кюретку на маленькую и заметил, что веки у девушки дрогнули, а сестра Эдна подушечками больших пальцев массирует ей виски. Губы у нее слегка приоткрыты, несмотря на молодость, в ней на удивление нет никакой скованности, а под действием эфира она просто спокойно спит. Особую прелесть ее лицу придавало выражение невинности. Чем это достигалось, доктор Кедр не мог понять.
Он почувствовал, что Эдна заметила его интерес к девушке, опять оборотился к зеркалу и с помощью малой кюретки завершил операцию.
«Благодетель, – не выходило из головы у доктора Кедра. – Неужели Гомер встретил своего благодетеля?»