Но теперь-то маркиз здесь, и ей известна цель его визита, так что единственное, что она могла сделать по этикету – это пригласить его сесть. Он ждал, но Белинда так ничего и не предложила, и тишина нарушалась только тиканьем часов на стене. Николасу стало понятно, что придется брать дело в свои руки. Он вежливо кашлянул.
– Мы не можем присесть?
– Если это необходимо.
Не особенно ободряющий ответ, но, похоже, это лучшее, чего маркиз мог добиться. Николас вопросительно взглянул на нее, показывая на серовато-зеленую кушетку. Белинда помедлила, словно пытаясь найти способ избежать разговора, но, в конце концов, опустилась на край кушетки с таким видом, будто только и ждет возможности снова встать и указать ему на дверь.
Учитывая это, Николас решил, что для нее будет менее оскорбительно, если он поведет себя как можно тактичнее и деликатнее.
– Леди Федерстон, – произнес он, устроившись на обтянутом ситцем кресле напротив, – четыре дня назад мне исполнилось тридцать лет.
– Мои поздравления.
От него не ускользнула сухость этого равнодушного ответа, но он упорно продолжал:
– Когда мужчине исполняется тридцать, ему часто приходится задумываться о будущем и путях, о которых раньше он даже не мыслил. Я оказался как раз на этом перепутье.
– Понимаю. – Леди Федерстон демонстративно взглянула на часы и начала стучать пальцами по колену.
– И я пришел к решению, – героически продолжил Николас, – что мне пора жениться.
Она откинулась на спинку, скрестила руки и скептически посмотрела на него.
– Из того, что я слышала, вы не относитесь к тем, кто заключает брак.
– Полагаю, вам Джек сказал.
– Нет, но это и не требуется. Ваша репутация говорит за вас, сэр.
Потратив много времени и сил на поддержание этой репутации по личным причинам, Николас не мог придумать никаких оснований, чтобы сожалеть об этом сейчас. Но если всего несколько дней назад он был бы счастлив услышать от свахи, что является неподходящим кандидатом в женихи, теперь все стало по-другому.
– Я не был склонен к браку, это правда, – согласился лорд Трабридж, – но изменил свою точку зрения по этому вопросу.
– В самом деле? – Ее изящная черная бровь взлетела вверх. – Дня рождения и капельку осмотрительности оказалось достаточным, чтобы подвигнуть вас на эту… перемену?
Николас решил пренебречь чувством такта.
– Леди Федерстон, я понимаю, что обычай требует особой деликатности в подобных разговорах, но я никогда не умел ходить вокруг да около. Можем мы поговорить откровенно? – Не дожидаясь ответа, он развел руками и выпалил правду: – Четыре дня назад мой отец, герцог Лэнсдаун, закрыл мне доступ к доверительному фонду. Обстоятельства вынуждают меня жениться.