Спрятав плащ за спину, Ева приподнялась, чтобы взглянуть на Хенни. Та выглядела бледной, как сырое тесто, и пахло от нее отнюдь не свежестью, но живые, пронзительные глаза сверкали прежним огнем.
– По-твоему, я похожа на ангела, Хенни?
Служанка пригляделась к ней.
– Ну, я вовсе не уверена, что вы отправитесь на небеса, – честно призналась она извиняющимся тоном. – О себе могу сказать то же самое. Но нынче ночью возле моей постели сидел ангел и держал меня за руку. Знаю только, что умерла бы без сожалений, потому что тогда точно попала бы в царство небесное. Прекрасный ангел, уж вы мне поверьте. Мужчина, – с явным удовольствием добавила она. – Стоило побывать при смерти разок, чтобы увидеть то, что видела я.
– Это был не ангел, а Ада… священник.
Хенни глубоко задумалась над словами Евы. Глаза ее округлились.
– Точно? Вы совершенно уверены?
– Да. Разве что ангел спустился с небес, пока преподобный сидел с тобой.
– Нет, мужчина был один. – Внезапно служанку осенило: – Если приходил священник, значит… я… я… – Даже у Хенни не хватило духу произнести вслух «умирала».
К своему ужасу, Ева почувствовала, как глаза снова наполняются слезами.
Заметив это, Хенни потрясенно разинула рот и, как зачарованная, с боязливым восторгом уставилась на Еву. У той мгновенно высохли слезы.
– Нечего надо мной слезы лить, – смущенно проворчала служанка. – Я пока жива.
– К моему величайшему сожалению, – возмущенно фыркнула Ева.
Хенни ласково потрепала хозяйку по руке, потом крепко сжала ее ладонь, и обе женщины притворились, будто ничего особенного не случилось.
– Так пастор держал меня за руку? – мечтательно улыбнулась Хенни. – Знаете, когда он до меня дотронулся, я поняла, что все будет хорошо. Просто почувствовала, и все. Пожалуй, я не буду мыть эту руку.
– Нет уж, тебе придется, если ты рассчитываешь когда-нибудь сесть со мной в карету.
Как ни забавно, Ева после близости с Адамом испытывала примерно те же чувства. Она не сознавала ценности своей жизни, пока пастор не заключил ее в объятия. Внезапно существование графини наполнилось глубоким смыслом, она стала… рекой, несущей свои воды в океан. Это казалось естественным, необычайно важным и нужным, самым значительным, что когда-либо случалось с ней. Никогда прежде она не испытывала такого острого, ошеломляющего наслаждения. Ее душа парила над телом, словно птица.
Иными словами, графиня погибла. Чего ждал от нее Адам? Что он думал о ней? Чего хотела от него она сама? И как ей жить теперь? Как, переступив грань, разделяющую жизнь на две части – до и после, – вернуться к прошлому?