Однако в действительности Адам подчас понятия не имел, что отвечать. Нередко ответ приходил к нему, лишь когда прихожане вываливали на него свои беды, с надеждой или с вызовом заглядывая ему в глаза. За год тихой жизни в Пеннироял-Грин, куда он приехал по приглашению богатого дядюшки Джейкоба Эверси, чтобы занять скромное место приходского священника, Адам открыл для себя, что его работа напоминает переход по длинному темному тоннелю с горящим факелом в руке. Слабый свет факела не позволяет видеть ничего далее нескольких шагов. Иногда из темноты на путника бросаются летучие мыши, задевая крыльями лицо. Изредка на его пути встречаются тайники, полные сокровищ, или горы отбросов, а то и ямы с нечистотами. Временами тьма сгущается, и приходится пробираться вперед на ощупь.
По счастью, Адам любил неожиданности. Для него даже неприятные сюрпризы таили в себе необъяснимую притягательность. Впрочем, втайне он сознавал, что принадлежит к породе завоевателей. Младший из шести бойких детей, вечно соперничавших друг с другом, Адам бывал временами дьявольски упрямым. Он не привык пасовать перед трудностями, будь то экзамены в Оксфорде, состязания в меткости или иные доказательства успеха, которым столько значения придавал его отец, человек весьма крутого нрава. Адам не опускал руки в отчаянии, когда проповедь не писалась или надо было придумать, как помочь не погибнуть от голода обнищавшему семейству О’Флаэрти, жившему на окраине городка. Еще мальчишкой он приучил себя добиваться совершенства во всем, за что бы ни брался, а потом следовал этому правилу всю жизнь, весело, обстоятельно и безжалостно покоряя одну вершину за другой, не давая себе поблажек. Кузены Эверси обнаружили в нем это качество не так давно. На состязаниях по стрельбе на первенство Суссекса Адам изумил свою родню, когда спокойно, без всякой шумихи поразил все мишени до единой. Он вернулся домой с серебряным кубком победителя, завоевав уважение всех мужчин в Пеннироял-Грин, тотчас решивших, что внешность священника не имеет значения, коли тот разбирается в ружьях, лошадях и собаках. А Адам Силвейн определенно знал в этом толк.
Появление в городке нового священника местные жители поначалу встретили с известной долей недоверия. Молодой пастор состоял в родстве с Эверси (по материнской линии) и, разумеется, унаследовал от них высокий рост и внешность неотразимого красавца. Последнее обстоятельство привлекало в церковь по воскресеньям толпы народа и наполняло томлением женские сердца. Адам знал: кое-кто из прихожан побаивается (а кое-кто робко надеется), что он начнет завязывать тесные отношения с паствой и соблазнять женщин. Далеко не все Эверси были мошенниками и распутниками. Однако люди обычно помнят не праведников, а грешников.