— Добрый вечер, Евгения! — воскликнул актер. — Что, ведете собственное расследование?
В глазах молодого нахала читалась неприкрытая издевка.
— Что за глупости, — пробормотала я и поспешила отойти от двери. — Никакого расследования я не веду, что это вам в голову взбрело…
Именно в этот момент в конце коридора показался сам Венедиктов. Режиссер выглядел еще более угрюмым, чем обычно. Подозрительно покосившись на нас, стоящих у двери его номера, Илья Антонович проскользнул к себе.
Я зашагала по коридору, а Кирилл пристроился рядом.
— Подозреваете Венедиктова? — деловито поинтересовался он. — И правильно! Вы ведь знаете, кто он такой? Вундеркинд, «Эмоции», Канн, туда-сюда… И поглядите на него сейчас! Столько лет снимает всякую ерунду!..
Я удивленно подняла брови. Кирилл махнул рукой:
— Да ладно вам. Я ведь прекрасно отдаю себе отчет, что за трэш мы здесь снимаем. Это просто ради куска хлеба. Если бы я мог выбирать, ноги бы моей здесь не было. «Школа вампиров», нетленка, блин!
Я невольно улыбнулась и остановилась. А Кирилл продолжал, интимно склоняясь к моему уху:
— Илья Антонович милый, конечно. Но ведь в профессиональном плане он полный ноль. Без палочки. Работу свою он ненавидит, всех нас терпеть не может. Наверное, втайне мечтает о кино — хочет вернуться в высшую лигу. Но, думаю, его туда не возьмут. Поздно. Давно не может снять ничего приличного, хоть и пытался.
— Пытался? — удивилась я.
— Конечно! — жарко зашептал темноволосый красавец. — В прошлом году ушел со съемок на шесть месяцев — пытался снять авторский фильм. Тогда Натэлла Борисовна и принялась рулить на площадке.
— И что? Снял что-то приличное? — заинтересовалась я.
— Я результат не видел, но слышал, что у него полный провал, — захихикал Кулагин. — Венедиктов даже не стал выпускать фильм в прокат, уничтожил на стадии монтажа. Он ведь гордый. В общем, полный крах. Да еще в долги влез. Знаете, сколько производство полнометражного фильма стоит?
— И кому же он должен? — задумчиво спросила я, уже догадываясь, каким будет ответ.
Кулагин сверкнул белоснежными зубами и томно протянул:
— Станиславу Сергеевичу, конечно.
Я посмотрела в большие, с поволокой глаза Кирилла. Взгляд был таким искренним и простодушным, прямо скулы сводило. Впервые встречаю такого мачо, у которого язык как у старушки-сплетницы. Все-то он знает, все-то подмечает…
Что ж, раз этот молодой человек не прочь перемыть косточки ближним, будет большим упущением не использовать его желание на пользу делу. Я ведь тоже не прочь посплетничать, между нами, девочками, говоря.