– Стоять, – выдохнул Лис, крепче прижав трепыхавшуюся Аню.
– Слышь, отпусти! – возмутилась она, пытаясь выбраться из его рук. – Жень, да пусти же, кому сказала! – Лисица начала брыкаться всерьез.
Женька ощущал, как быстро бьется ее сердце, слышал учащенное дыхание, а запах мандаринов с корицей становился все сильнее. Соколинский наклонил голову и уткнул нос в рыжие пряди – сегодня Аня не стала собирать их в хвост. А он вдруг понял, что ему нравятся ее волосы и запах.
– Ты вкусно пахнешь, – пробормотал Соколинский, прикрыв глаза, и теперь голова закружилась уже совсем не от алкоголя, который почти выветрился, а в сознании происходили странные вещи.
Там шевелились коварные мысли, что он зря потерял целых три года, а теперь расхлебывает последствия собственного малодушия и чертова воспитания, из-за которого считал, что нельзя испытывать к подруге детства симпатию как к девушке. Да на фиг это воспитание… Аня замерла, потом извернулась и посмотрела на него с плохо скрываемым возмущением и капелькой волнения.
– Жень, ты пьян, – неестественно спокойным голосом произнесла она. – Пусти, а? Сама доеду до дома.
А он вдруг усмехнулся, глядя прямо в золотистую глубину ее глаз, в которой плавали звездочки. В голове окончательно улеглось, и пришла кристальная ясность, что он все делает правильно.
– Не-а, не доедешь, – уверенно заявил он. – И да, я трезв, как стекло, – и в следующий момент нагнулся и сам поцеловал Аньку.
Вообще-то Женька собирался просто чмокнуть ее в губы, подразнить, а потом отпустить и вызвать ей такси… Дать время Ане осознать, что в их общении наступили серьезные перемены, поухаживать за ней, в конце концов. В какой момент поцелуй стал серьезнее, чем простая шалость, он так и не сумел понять. Просто когда Аня замерла в его руках испуганным зверьком, напряглась, а потом разом обмякла, чуть откинув голову и послушно приоткрыв рот, в его сознании как что-то щелкнуло, и дальше он действовал уже на чистых инстинктах. Женька зарылся пальцами в мягкие волосы Ани на затылке, придерживая ее голову и не давая отвернуться, с каждым мгновением поцелуй становился все настойчивее. А когда лисица робко, не совсем уверенно ответила, упершись ладонями ему в грудь, у Женьки сорвало все предохранительные клапаны. Будто и не было этих лет, даже воспоминания об Алене разом отошли на второй план и вернулось все то, в чем он отказал себе когда-то, запретив чувствовать.
Запах мандарина и корицы щекотал ноздри, зверь внутри вдруг отозвался, довольно заурчав, хотя раньше вторая сущность спокойно относилась к женщинам в его жизни. Даже к Алене. Мысль мелькнула и утонула в проснувшемся жарком желании, охватившем его, как огонь сухую ветку. Пальчики Ани зарылись в его волосы, тихонько поглаживая, а вторая ладонь так и осталась лежать на груди, но вырываться девушка перестала давно, только прильнула ближе. И то, с какой непосредственностью и готовностью она целовала его в ответ, эта робкая ласка не оставили ему выбора, разбудив древнейший инстинкт мужчины. Сделать своей. Вот прямо сейчас, не откладывая, не раздумывая. А там будь как будет. В конце концов, он никому ничего не должен уже.