Я нащупал шишку на голове, боль в правом бедре и левом локте.
Крови вроде не было, но чем дальше шло время, тем больнее становилось жить. Я подумал, что это такая модель мира, в которой я существую, это то, как я отражаю этот мир: чем дальше идет время, тем больнее. Вот так, оказывается, все просто. И не надо строить никаких иллюзий. Просто старайся, старайся изо всех сил противостоять этой метафоре.
Я попытался встать, но не вышло – голова, потяжелев, потащила вниз, правая нога отказалась работать, пуская по телу волну боли, а локоть не обрадовался сгибаниям. Я попробовал еще раз: немного приподнялся и тут же рухнул. В голове застрекотал вертолет, затошнило. Организм отказывался вставать, и я решил немного отлежаться.
Завибрировал мобильник, извещающий о новом полученном сообщении.
Да, это она. Давно не виделись, сучка. Нажимаю «читать». На треснутом дисплее высвечивается текст: «Ты не сильно ушибся? Как ты себя чувствуешь?» Я пишу «Отлично. Спасибо за встречу» и ставлю смайлик, нажимаю «отправить» и убираю мобильник назад.
Сидя на холодном полу грязного подъезда, я понимаю, в каком безнадежном положении оказался. Хочется вдыхать больше воздуха, чтобы голова прояснилась, но он мерзкий. Я буду дышать снова, если получится встать и покинуть это место. Здесь разит мочой и плевками. И хорошо, что тьма скрывает эти все эти пакости, и можно тешиться иллюзиями, представляя более сносный подъезд.
Голова напоминает о себе – похоже на неослабевающий, негасимый вертолет после пьянки. Только пьянки то, не было. Ни сегодня, ни вчера. Я забыл, когда последний раз алкоголь доставлял хоть какие-то ощущения. Он лишь притупляет боль, а с остальным приходится разбираться.
В таком состоянии я прибываю еще минут пять. Где-то сверху отворяется дверь, слышно, как спускаются. Я облегченно вздыхаю: кто бы ни был, хотя бы смогу попросить о помощи.
Тягучие, грузные шаги. Мои предположения подтверждаются, когда свыкнувшиеся с темнотой глаза видят тучную пожилую женщину с мусорным ведром. Не успев раскрыть рот и попросить о помощи, я получаю взрыв, отчего в голове ломит.
– Ты чего тут разлегся, а? А ну марш отсюда!
– Вы… – успеваю я прокряхтеть, приподняв правую руку.
– Вставай, вставай! Мигом! – она машет ведром в мою сторону.
От ее помоев тошнит еще сильнее.
– Я не могу встать, кажется, я себе что-то повредил, помогите мне – жалобно прошу я.
– Еще чего! Буду я тебя трогать, пьянь! Сам вставай, а не то ведро на голову одену!
Я собрался с силами и попытался приподняться. Получилось неважно.
– Вставай, пьянь! – эта совковая тварь спускается с лестницы и подходит ко мне вплотную, но вижу я только ее ноги.