— Но она же великая актриса!
— Неужели? Это кто сказал?
— Ну, все знают.
— Просто о ней написали, а обо мне нет. Ну и что? Сейчас это уже ни для нее, ни для меня не имеет значения.
Смутившись, я вошла в комнату, готовая приветствовать спокойно-доброжелательные морщинки Руфиных гостей. Вместо ожидаемого, я увидела раскрасневшиеся молодые лица, обращенные к сидящему в центре стола гитаристу. Руфа подтолкнула меня к столу. Я тихо села и стала оглядываться. Вскоре обнаружила, что всех этих людей я видела на сцене подвальчика. Открытием я спешно решила поделиться с хозяйкой и уже собралась идти на кухню…
— Вы Лера, насколько я понимаю, — мрачновато констатировал неприятный мужчина, оказавшийся моим соседом.
— Да, а откуда вы меня знаете?
— Я вас не знаю. Просто остальные, кажется, пришли, ждали Леру, вы последний гость, поэтому я и решил.
Мой собеседник сильно отличался от всех присутствующих. Вид у него был пожухлый, костюм немодный и пропахший антимольным порошком. Только глаза выделялись в сером облике. Под внимательным взглядом мужчины становилось неуютно, кусок застревал в горле. Интересно, кто он такой?
— Вы тоже из театра? — облекла я свой вопрос в вежливую форму.
— Я просто гость, проездом…
Ответ, естественно, требовал пояснения, но я была уверена, что продолжения не последует, замолчала и стала искать лица старых знакомых. Обнаружила только Эву, которая восседала в самом центре. Она задорно подпевала молодым голосам, притопывая ногами и выстукивая ритм пальцами по столу. Понимая, что мне не добраться со своими приветствиями до разошедшейся старушки, я отправилась на кухню. Ссутулившись, с зажатой в напряженных пальцах сигаретой, у окна за занавеской схоронилась хозяйка. Мне показалось неудобным влезать в ее молчание… Я растерялась.
— Заходи. Ты что-то хотела, Лерочка? — дрожащим голосом поинтересовалась Руфа.
— Как вы услышали, что это я?
— Ты забыла, что у меня абсолютный слух. И несмотря на возраст, я еще не оглохла, — обретя былую сварливость, объяснила старая дама. — Ты ведь что-то хотела узнать?
— Да, но мне неудобно спрашивать.
— Неужели ты хочешь лишить себя радости узнать сплетни, а меня лишить возможности тебе сообщить и прокомментировать их соответствующим образом?
— А где ваши родные? — отважилась я.
— Кого ты имеешь в виду? Митя, как тебе известно, в Италии. Сын мой прячется в складках шопенки у Анны, остальные здесь.
— И как дела у Мити? — решила я продолжить безопасную тему.
— Хорошо, пишет каждую неделю. Ты представляешь, он оказался гораздо лучше, чем я о нем думала.