— Здравствуйте. Вам кого?
— Ольгу…
— Это же я. Лера, я тебя вроде сначала узнала, а потом…
— А я тебя нет. Очень голос изменился.
— Правда? — обрадовалась девушка. — Значит, цель достигнута. Если помнишь, у меня был очень высокий, даже писклявый тембр.
— Разве?
— Для жизни, может, и ничего, а для сцены не годится. Меня приняли, но велели поработать с голосом. Вот я уже три недели тружусь. А ты поступила в иняз?
— Я поступила, но в театральный, — победно объявила я.
— Да ну! Здорово! Ты хотела с Руфой поговорить?
— Вообще-то с тобой. Ты что делаешь в воскресенье?
— У тебя есть предложение?
— Не у меня, у Ленки… Она приглашает нас на дачу отметить поступление.
— Неужели поумнела? — холодновато спросила Ольга.
— Она очень нервничает и понимает, что не права. Но ничего с родителями сделать не могла. Сейчас все вроде бы встало на свои места. Прости ее. Мы же так дружили.
— Это и удивительно. Ну да ладно. У меня действительно хорошее настроение, а в Москве никого нет. Руфа умотала к подруге, а Маша — к сестре. Так что поехали.
Мы прихватили конфеты, печенье, страшно веселясь по любому поводу, летним солнечным утром отправились к Ленке. Когда подъехали к станции, обе вдруг замолчали и испуганно остановились на перроне, как-будто ждали кого-то. Не сговариваясь, повернули не к академическому поселку, а к полю. Мы шли молча, жевали травинки, срывали «петушков» и «курочек», рассыпали их по ветру. Наконец добрались до совхозных участков. Сиротливо озираясь, поплелись к Машиному домику. Не дойдя метров двух, услышали ворчливый старческий голос. Неужели новые хозяева? Сквозь слепящие лучи солнца попытались что-нибудь разглядеть.
— Что это такое, Маша? — внятно прозвучал голос Руфы.
— Где, Руфина Константиновна? — боязливо спросила бывшая молочница.
— Какое странное платье. И почему оно здесь, на сеновале?
— Почему странное? Оно просто старое, и его здесь кинули, как тряпку.
— А чье оно?
— Да уж и не помню. Да вам-то чего? Вы что ищете? Думаете, менты не все облазили и могли оставить что-нибудь?
— Не знаю… Мне кажется, они не очень тщательно искали.
— Даже если и так, то ведь год прошел. Что они не нашли, то соседи растащили.
— Пока я вижу, что подкинули. Ты мне не заговаривай зубы. Чье это платье?
— Не знаю! — огрызнулась Маша. — Идти надо. На даче дел много.
— Вот ты иди и делай, а я здесь еще поищу.
Женщины развернулись в нашу сторону, и мы сочли за благо быстро вылезти из-за высокой травы и поздороваться.
— Вы что здесь делаете? — испугалась Руфа, пряча пресловутое платье за спину.
— В гости приехали, — проблеяли мы.