Основы истинной науки -II (Калышева) - страница 6

В эти минуты душевной сосредоточенности материальное тело, конечно, всецело подчиняется требованиям духовного элемента человеческого тела, так как сознание души сильнее, чем сознание органической жизни тела, которое в большинстве случаев у лиц, достигших столь высокого духовного развития, не избаловано и привыкло подчиняться требованиям их воли.

Вообще, надо заметить, что тот, кто способен хотя в малой степени ощущать в себе высший элемент своего существа, тот, кто способен верить свидетельству своих внутренних чувств больше, чем выводам разума, тот приобретает известное равновесие внутренних душевных чувств с чувствами своего материального тела, при котором первые имеют всегда господствующее значение, отчего заботы о душе отодвигают далеко на второй план все заботы о теле. Следствием такого отношения к жизни является то, что человек делается более устойчив для переживания всех жизненных трудностей, превратностей и разных невзгод, через что упрощает и облегчает сам себе своё существование на земле. Поэт сказал о таких людях: «Блажен кто верует, тепло тому на свете жить», и действительно, кто проникся идеей, что истинная жизнь его есть загробная, бесконечная, блаженная, что земная есть только подготовительная, временная школа для этой бесконечной жизни, что переживает он эту трудную и временную подготовку - для бесконечного блаженства, - того и печали земные не могут печалить, а радовать могут только те радости, которые имеют бесконечное значение.

3) Третью категорию людей создал наш век господства классического ума и практического расчёта. В предыдущем веке вся эта категория людей просто объявила бы себя атеистами, но в нынешнем веке средний уровень нравственного развития общества, и каждого из них, заставляет их чувствовать и отчётливо сознавать, что есть «нечто» духовное, как в мире, так и в них самих, но чего они никак уловить не могут. Это «нечто» ускользает от их понимания сущности фактов и явлений природы. Они никак не могут допустить, что препятствие к ясному сознанию этого «нечто» заключается в их собственном мировоззрении и в их собственном существе, а не в природе этого самого «нечто», которое понимается другими весьма легко. Всё дело в том, что деятельность их органической жизни, ума, или практического расчёта находится всегда в усиленно напряжённом состоянии, как крепко натянутые струны, и ослабить эту деятельность они не считают для себя возможным, не производя неприятной для них перемены в привычном образе жизни и мысли. Они, так сказать, охвачены жизненным вихрем и несутся в одном направлении без оглядки и решительно не стараясь предугадывать настоящей сущности своей жизни, они вполне довольны своим образом жизни и временными, избранными ими близкими целями их жизни. Одни не находят достаточной причины идти против требований их избалованной и извращенной организации, а потому потакают всем прихотям своего тела и исключительно заняты удовлетворением своих страстей, капризов и т.д.; другие находят, что любовь, милосердие, уступчивость, доброта могут только расстроить их благосостояние и накопленное богатство, а потому усиленно и с полной ревностью направляют деятельность своего рассудка исключительно на имения, банковские дела, игру на бирже, на свою службу, интриги, карьеру и т.д. Третьи, получив смолоду классическое образование, развивали исключительно свою память и ум в ущерб своих духовных пониманий природы и приобрели позитивную мысль, от которой не могут отделаться до самой старости; они решительно не находят нужным изменять своего привычного взгляда на природу и её явления. Они остаются удовлетворёнными привычным для них позитивным способом изучения материального мира и, не зная другого, желают тот же способ применить для изучения отвлечённых и духовных областей вселенной, что, конечно, им не удаётся, ибо природа духа не имеет ничего общего с природой вещества и материи. Они решительно недоумевают, как согласить свои привычные взгляды на мир с тем сознанием отвлечённого и духовного, которое, хотя весьма слабо, но всё-таки чувствуют в себе изредка.