Повалявшись в постели с книжкой (Айриэ всегда старалась путешествовать в компании облегчённого магией сундучка с парой десятков книг), магесса поняла, что невыносимо хочет спать. Хотя не было ещё и девяти вечера, она обычно ложилась гораздо позже, но сказывались предыдущая бессонная ночь и весьма насыщенный событиями день.
Дезактивировав магический светильник, Айриэ прикрыла глаза и блаженно закачалась на волнах сна. Увы, сон оказался до неприличия коротким, потому что некоторое время спустя какому-то... неумному типу вздумалось распевать любовные серенады в саду под окном. Окна комнаты Айриэ, находившейся на втором этаже, как раз и выходили в сад, откуда доносились неуместные вопли. Нет, само пение было вполне качественным и даже вовсе профессиональным, но любовная баллада – дурацкая, и певцу она от души пожелала, чтоб того приподняло и шлёпнуло. Натягивая на ухо одеяло, Айриэ попыталась снова уснуть, но тут проклятый певун перешёл к конкретике, и выяснилось, что серенада предназначена именно ей. Во всяком случае, слова: ?Сойди ко мне, прекрасная Айнура!" – не допускают двойного толкования, не правда ли? Вряд ли у Гриллода проживает ещё одна дама с таким же именем.
Сопя от злости, Айриэ сбросила с себя одеяло. Спала она, как всегда, обнажённой, а если уж мёрзла, предпочитала одежде в постели ещё одно тёплое одеяло или живую грелку. Натянула на плечи рубашку: если устраивать стриптиз, так не бесплатно же! Пение дурного менестреля она достойной оплатой не считала. Магесса ринулась к окну, как... разъярённый дракон, и высунулась наружу. В залитом лунным светом саду ожидаемо обнаружился Тианор с лютней и несколько зрителей. Если считать по головам, в том числе торчащим из окон, набиралось не меньше десятка.
– Любезный Тианориннир, вам напомнить девиз моего Орррдена? – с рычащей ласковостью вопросила магесса.
Менестрель поперхнулся и пение прекратил, но зато снова рассиялся и разулыбался.
– Моя дорогая мэора Айнура, только не говорите мне, что я вас разбудил! Нет мне прощения!
– Вот я в вас сейчас файерболом кину, тогда и прощу... посмертно, – мрачно пообещала Айриэ. – Какого орка лысого вы у меня под окнами разорались?
– Мэора, я вас обожаю и хотел выразить свои чувства песней! – с придыханием сообщил менестрель, для пущей убедительности и выразительности прижав руку к груди.
– Мэор, я вас не обожаю и хотела бы выразить свои чувства боевым заклинанием! И если вы сию же минуту не уберётесь прочь, моё выражение чувств вас настигнет, гарантирую.
Совершенно не думая пугаться, проклятый полуэльф заулыбался ещё восторженнее.