Дело в том, что два гения сразу же нашли общий язык. Несмотря на существенную разницу в возрасте и приверженность различным образам жизни, любовь к цифрам перевесила. И было уже неважно, что Гюйгенс – щеголь, следующий за модой, а Ньютон не интересуется ничем, кроме науки. Под руководством талантливого учителя Исаак мастерил научные инструменты, увлечённо занимался оптикой, астрономией, математикой, фонетикой, теорией музыки и много чем еще. Порой Ньютон так увлекался, что забывал про еду и сон.
Поначалу он еще переживал, что оставил колледж, но к зиме стало понятно, что Ньютон убрался из Англии удивительно вовремя. К Рождеству в Лондон пришла чума. И это меня довольно сильно напрягло. Как бы зараза и до нас не добралась. Отец тоже был обеспокоен, а потому на границах появились карантины, а сообщение с Англией по морю было прекращено. Безусловно, это была не самая эффективная защита от чумы, но ничего лучшего в XVII веке не придумали. Насколько я помню, эффективные лекарства от этого страшного бедствия появятся почти через триста лет.
Куча денег была потрачена на борьбу с грызунами. Я, кстати, с удивлением выяснил, что кошек в Европе не любят и побаиваются. Типа, ведьминское животное. Ну, немудрено, что крыс столько расплодилось. Особое опасение я испытывал по поводу Виндавы. Крупнейший порт не мог обойтись без грызунов и кораблей из чужих стран. Заразиться было страшно. Очень. В XVII веке даже не все элементарные болезни умели лечить, так что я старался беречь здоровье. Воспаление легких, туберкулез, даже грипп с осложнениями были смертельно опасны. Чего уж говорить о чуме!
Поскольку осенью я все-таки поступил в академию, пришлось совмещать учебу и свою общественно-производственную деятельность. Удавалось это с трудом. И вдохновляло только то, что моя персона действительно сделала академию популярной. А мне представилась возможность поближе познакомиться с представителями польского и курляндского дворянства. Прямо скажем, восторга у меня это не вызвало. Типичные образчики «золотой молодежи» в худшем смысле этого слова. Хотя чего я ждал? Для их отцов герцог Кетлер – всего лишь первый среди равных.
Как ни странно, среди тех, кто оплачивал свое обучение, было не так уж много желающих реально учиться. Все, чем они занимались – это типично студенческое раздолбайство. Максимум полезного, что из этого получалось – это обзаведение новыми связями. Из категории «золотой молодежи» на всю Академию набиралось меньше десяти человек, которые серьезно подходили к обучению, планируя управлять своим имением, а не спустить наследие предков, прожигая жизнь.