Ну и не стоит забывать, что действовали доморощенные влиятели именно на ребенка. А я давно уже таковым не являлся. Поэтому все эти подходы с заигрываниями, что меня, типа того, не понимают и не ценят, имели приблизительно тот же эффект, что и стучание горохом об стенку. Но засланцев я запоминал, да. И сливал папеньке. С моей легкой руки у него появилась служба, которую можно будет развить в полноценную разведку. Новости от русских, поляков и шведов к нам поступали регулярно.
Мне даже с оружием наконец-то повезло! Артамон Матвеев, имеющий долю в нашем кораблестроительном бизнесе, частенько радовал интересными письмами. Разумеется, такой человек не будет работать во вред царю и себе, но и прикармливали его в других целях. С теми же староверами он очень сильно помог. Переселенцы текли к нам рекой. Вот и теперь Артамон Сергеевич вопрошал, не нужны ли мне еще подданные.
Нет, на сей раз никаких трений с властями они не имели. Но посчитали себя недооцененными и осмелились мозолить глаза царю-батюшке. Матвеев вспомнил, что мне понравилась пятизарядная пищаль мастера Первуши Исаева, и я даже принял ее в подарок, а потому уточнял, не хочу ли я получить (в комплекте, что ли?) еще и родственников изобретателя? Они, дескать, тоже увлекаются созданием всяческого оружия. Но царю-батюшке сейчас не до всяких глупостей.
Мда. И потом еще удивляются, почему это из России мозги утекают. Да потому что правителей, способных оценить и поддержать талантливых изобретателей (тем более самоучек) в истории страны было слишком мало. Остальным было «не до глупостей». Результат, как говорится, налицо. Нет пророка в своем отечестве… Ну что ж. Раз Алексей Михайлович не в настроении, и не смог оценить семью мастеров должным образом, я их привечу. Еще как привечу-то! Если потомки хотя бы вполовину так же талантливы, как Первуша, новое скорострельное оружие у меня непременно будет!
Впрочем, нельзя не признать, недооценкой гениев страдала не только Россия. Я чуть не подпрыгнул, когда узнал, что у Марчелло Мальпиги началась черная полоса. До 1666 года он был профессором университета в Мессине. Не знаю уж, что и с кем у него не срослось, (или действительно семейные проблемы оказались важнее), но ученый собирался вернуться в Болонью. Не мог же я ему это позволить! Если есть возможность пригласить Мальпиги к себе, этим нужно воспользоваться!
Это ж какие перспективы вырисовываются! Дух захватывает! А научный журнал, где он сможет публиковать свои статьи, я организовал. Типография Митавы уже в следующем месяце выпустит первый номер с интересными работами Гюйгенса, Гука, Глаубера и Ньютона. Да, наша академия, в отличие от Болонского университета, возникла буквально вчера. Но в отсутствии догм, устоявшихся традиций и консервативного взгляда на жизнь есть своя прелесть!