* * *
Резкий ветер проникал под теплую одежду, завывал, бросал в лицо снежную крупу, но я ничего не чувствовал. Я заледенел вместе с январем, наблюдая печальную процессию. Год 1682-й начинался просто ужасающе. Неожиданно умер отец. Вроде бы ни на что не жаловался, чувствовал себя нормально и еще вчера активно работал. А утром просто не проснулся. Его смерть стала для меня еще большим ударом, чем смерть матери. Я настолько привык, что за моей спиной стоит авторитет, что есть человек, к которому я всегда могу обратиться за помощью, что даже растерялся.
С одной стороны, я давно уже был взрослым человеком, и последнее время фактически единолично управлял Курляндией. А вот с другой… знать, что теперь я – полноправный герцог, было жутковато. Слишком большая ответственность ложилась на мои плечи. И мало мне было расстройства с организацией похорон, так еще и представители польской шляхты заявились. Казалось бы – я старший сын, какие могут быть вопросы с наследованием? Однако если бы не своевременно простимулированный сейм, крови бы мне попили немало.
А утвердить меня в моей должности должны были не только поляки. Пришлось отправлять по городам приглашения высылать своих представителей на ландтаг. И, забегая вперед, могу сказать, что рыцарство, духовенство, должностные лица и городские жители присягнули мне только осенью.
Смерть отца настолько выбила меня из колеи, что я чуть не упустил начало исторических событий в России. Поскольку первый брак Федора Алексеевича не удался, ему устроили второй. Однако если уж не судьба, то ничего с этим не сделаешь. Семейная жизнь Федора продлилась чуть больше двух месяцев. Болезнь сделала свое дело, и весной 1682 года царь скончался. Причем, что характерно, не сделав никаких распоряжений относительно престолонаследия. Понятно, что ничем хорошим это закончиться не могло. События понеслись с немыслимой для XVII века скоростью. А я решил в кои-то веки побыть наблюдателем. Планируемое мной вмешательство было точечным, и на ближайшие события повлиять не должно.
Недовольство стрельцов родилось не сегодня и даже не вчера. Оно зрело еще во время правления Алексея Михайловича. И обострилось после того, как были созданы полки нового строя. Денег в казне, как всегда, не было, и жалованье платилось нерегулярно. Я так подозреваю, большей частью оно оседало совершенно в других карманах. Знакомая ситуация. Некоторые вещи в России не меняются. Ну а тут еще Милославские с Нарышкиными сцепились за место у трона. Каждый род хотел, чтобы корона досталась именно его ставленнику.