- Просто, как логотип этот увидела… Не знаю, как помутилось в голове. Все, что было - вспомнила. И так страшно…
- Да я понял, - Виталя хмыкнул.
Но уже иначе. Так… мягко. Нежно взъерошил ее волосы.
Ее понемногу отпускало.
Так хорошо рядом с ним. Страх ушел. Спокойно и комфортно. Век бы дышала запахом кожи Витали. Его тепло бы впитывала. Свое, до дрожи родное. До боли, если отстранялся. Словно уже в кость его вживили ей, имплантировали.
- Успокоилась? - продолжая перебирать ее волосы, уточнил он, помолчав минуты две. - Пошли, может, чая выпьем?
Он немного отклонился и посмотрел ей в глаза.
Таня чуть виновато улыбнулась и кивнула.
- Пошли, - согласилась она.
Но на папку старалась все равно не смотреть, будто бы ее в комнате не было.
Ночь тихая. Даже у соседей собаки не лают. Дождь монотонно шелестит по крыше и карнизам. Луны нет. Темно. Хорошо. Почему проснулась тогда и не может заснуть уже минут десять? Непонятно.
Разум гудит просто. Тревожится. И сон не возвращается, как Таня не пытается. А Виталий рядом спокойно спит. Устал же дико за эти дни.
Надо бы, наверное, встать и не мешать ему отдыхать. Пойти, воды выпить, что ли. Или чая. Расслабиться. И потом опять лечь.
Посмотрела на него, едва различая любимые черты в темноте. Спокойное лицо такое. Последние пару месяцев только во сне Виталий так и расслаблялся, кажется.
Таня осторожно откинула одеяло и поднялась. Даже тапки не взяла, боясь устроить шум в темноте. Прихватила телефон и вышла из спальни, плотно притворив двери.
Сказала, что успокоилась. Вняла, вроде бы, доводам Виталия. И больше не возвращалась к теме этих бумаг и конторы Костенко. “Бывшей” конторы Костенко, вернее.
А вот проснулась ночью, и поняла, что мысли не улеглись. Взбудоражены, как пчелиный рой. Носятся в голове, теребят душу. Нехорошие мысли. Тяжелые какие-то. И воспоминания про брата и тот суд. Понятно, конечно, подняло это все с дна сознания муть.
Но и другие мысли, о которых до этого момента не думала. Вот как-то так все сложилось, сопоставилось у нее в голове… Еще в полусне, до полного пробуждения. Эти бумаги, дела, встречи, рассказы и объяснения Виталия… И манеры его иногда, и какие-то несоответствия, которые с первого дня ощущала… Щелкнуло так, что аж дурно стало. Вот и проснулась.
Подумала. Хмыкнула мысленно, понимая, что это, скорее, нечто, сродни ночному кошмару. Суматошная переработка всех мыслей и событий предыдущего дня в ее сознании… Но все-таки, не успокоилась же. Не смогла унять непонятную тревогу, зародившуюся где-то в горле. Так, что сглотнуть стало сложно. И сама себе не могла этого объяснить.