Правая рука “смотрящего… Главный исполнитель его планов…
Это что? Кто? Как? Что под собой подразумевает?
Он убивал? Или только раздавал указания, как заместитель? Грабил? “Отжимал” бизнес, если опираться на намеки Миши? Вымогательство?
Что это значит, черт возьми?!
Таня не могла выговорить эти вопросы. Но они, и не озвученные, повисли между ними в темноте коридора так ясно, словно кто-то написал их горящими буквами. И Виталий каким-то образом понял все, что трясло ее, что она выговорить не могла…
Вновь этот взгляд. Мрачный и темный. Весом в тонну.
Не оставляющий надежды, что Таня что-то понимает не так. Размазывающий ее по земле. Перемалывающий в фарш, как Виталий когда-то говорил… Господи, как больно-то! И страшно…
А у него подбородок напряжен. Выдвинул вперед, отметая ее претензии и нападки. Жесткий разворот плеч, до которых ей теперь и дотронуться страшно. А ведь еще вчера утром, едва проснувшись, царапала их в страсти. И следы эти: от ее ногтей, от ее губ - не исчезли до сих пор.
- Я делал все, чтобы выбраться из того дерьма, в котором родился, Таня, - жестко бросил Виталий.
Емко.
Одним словом ответил на десяток вопросов. Да?
Заколотило так, что зубы застучали. Прикусила себе губу.
Адреналин в кровь выбросился в безумном количестве.
Виталий приблизился на шаг. Навис над ее лицом. Ухватил пальцами за подбородок, за щеки. Сильно. Без компромиссов. Заставил смотреть на него.
- Не всем повезло стартануть нормально, как тебе, Танюша, например. - Виталий цедил слова сквозь зубы.
Почему-то от ласкового обращения ей стало только хуже. Как-то омерзительно от ужаса случившегося. Происходящего сейчас.
- И для того, чтобы выжить при таком раскладе, чистоплюйство приходится заталкивать себе в зад, или в глотку тому, кто тебя растоптать пытается. - Виталий крепко держал ее лицо. Запрокидывая. Даже было неприятно. И шею ломило. Но он не пускал. - Тут не до принципов, Танечка. Или про тебя и памяти не останется.
Отпустил, ослабил пальцы. Скользнул ладонью по подбородку, заглаживая. Словно понял, что делает ей больно. Но отступить не дал. Теперь за шею ухватил, вновь удерживая.
- А кто я - ты сама знаешь, ведь, правда, Зажигалочка? - Сблизил их лица. Навис. Прижал. Лоб в лоб. - Мужчина, которого ты любишь. Помнишь? Несмотря ни на что. Всегда. Так ведь?
Зажмурилась, не в силах смотреть в эти глаза. И дыхание грудь сдавило. Ни туда, ни обратно. Разрывая ребра, а выдохнуть не получается.
Больно. Очень.
- НЕ НАЗЫВАЙ МЕНЯ ТАК! - вдруг заорала она, даже для себя неожиданно. Зарыдала, почему-то, сильнее. - У меня имя есть. Не надо мне этих… ваших “погонял”! - выплюнула Таня, обхватив свои плечи руками.