- Ты знал обо мне все, - покачала она головой. - Вообще все. Я ничего не скрывала…
- А что ты обо мне не знаешь, Таня? - резко оборвал ее Виталий, зло затянулся.
И в голосе та обида, которая нет-нет, а прорезалась в нем всегда, когда сомневался, когда считал, что им пренебрегают.
Выдохнула. Вдохнула. Закашлялась от дыма
Как ему объяснить? Как подобрать слова, чтобы он ее услышал? Да и этого ли она хочет сейчас? Таня и себе не могла ответить.
- Пошли.
Затушил сигарету в пепельнице, что стояла на подоконнике.
Больше не оставляя ей пространство для отступления, Виталий потянул ее к постели, и в этот раз заставил таки лечь. Держал двумя руками так же крепко. Укрыл одеялом до шеи. Со всех сторон окружил, опутал. Дышать еще сложнее. И на грудь давит.
- Спи. - Распорядился.
Ее это просто взорвало. Повеление.
Таня вдруг засмеялась ни с того, ни с сего.
Странно. Три минуты назад еще рыдала. Теперь хохот. Тело колотит, и живет своей жизнью, а сознание заторможено и отстранено. А глаза так и не открыла. Будто это помогло бы ей отрицать новое знание.
Виталий напряженно замер. Словно затаился, готовясь к чему угодно.
- Спать? Действительно? Ты шутишь? - хрипло, сквозь этот непонятный смех утончила она.
- Спи, Таня, - уверенно повторил он, с тем же указанием в голосе.
Абсурд какой-то. Он думает, что если она сейчас уснет, то утром этого, как бы, не будет? Что она все забудет, или что?
Может скорую вызвать и в дурдом? Она себя сейчас очень безумной ощущала. Прямо совсем, вот.
Несколько минут молчания, потерявшихся в темноте. Только ее судорожное дыхание почему-то громко звучит.
- Ты убивал?
Сама не знала, как это сказала? Как такое с ее губ соскользнуло, повисло в воздухе?
Но не вернуть уже назад. Камнем упало в постель между ними.
Виталий сжал ее плечо рукой.
- Да.
Отрывисто и коротко. Как ножом в живот, ей-Богу. И больно так, по-настоящему, реально. Обжигающе. Она всем телом вздрогнула. Сжалась в комок в его руках.
- Воровал?
Вышло едва слышно и сипло. И эта дурацкая дрожь вновь, с которой не получалось справиться.
В этот раз Виталий молчал немного дольше.
- Не в том смысле, Таня, что ты вкладываешь. Я не обчищал квартиры и не срывал с прохожих золото. Кошельки не вытягивал… Хотя, было дело пару раз по детству, когда совсем голодно, попрошайничал… Не в том смысле…
- Рейдерство? - уточнила она, вспомнив то, что говорил Михаил.
- Было.
Он и не думал отрицать. Похоже, решил дать ей то, чего Таня только что требовала - откровенность. А она уже и не знала, надо ли ей это. Так больно. Почти невыносимо.
И от этой боли мысли еще больше путались.