- С какой стати? Когда я тебе хоть что-то сделал? - даже нахмурился.
Блин, а задело так! Обидно до чертиков! Ведь и пальцем никогда не зацепил, пылинки сдувал!
И весь тот мандраж, что с ночи копился - давит, распирает грудную клетку. Аж печет, рвется наружу. Хочется встряхнуть ее и хорошенько наорать, чтоб выбросила дурь из головы. Чтоб успокоилась, и они поехали домой.
- Не в том смысле, - Таня покачала головой, отчего ее волосы по его щекам, по губам проехались. Хорошо так! Гниль перебивает.
- А в каком? - снова рявкнул.
Гнев все равно не унялся. И обида, что шугается от него.
Таня вновь зыркнула исподлобья. Сумрачно и тяжело. Этими красными, заплаканными глазами.
- Я тебя не знаю, как оказалось. Ничего о тебе. А ты… Ты… Такой.
Замолчала, словно этот ее лепет хоть что-то объяснял.
А его аж заколотило. Тот мандраж, что весь день внутри все в узел крутил, долбанул в голову. Виталя сжал зубы, пытаясь взять себя в руки. Только ни хрена не выходило. Скажи это кто-то еще, и не заметил бы, «как с гуся вода», скатилось бы. Но от Тани…
Аккуратно, едва контролируя это все, ссадил ее на пол. Вскочил сам. Прошелся туда-сюда по коридору. Не выдержал, снова закурил, пытаясь взять эмоции под контроль.
Таня наблюдала за ним с пола. Настороженно, как-то скукожившись. Будто чувствовала это все, что ему голову сейчас разрывало. Ощущала нарастающую внутри злость.
Она, вообще, неплохо его чувствовала всегда.
- Какой «такой»? - процедил сквозь зубы, выдохнув дым.
Таня подтянула под себя ноги и как-то сжалась, обхватила колени. Совсем маленькой и измученной показалась, будто точно от него ждала западло…
Кровь в черепе барабанить начала.
- «Бандит», да? Это сказать хотела? - голос едва удерживал на границе среднего.
Обида глотку жгла. Орать хотелось.
От кого-кого, а от Тани хотелось доверия. Принятия. Чтоб нараспашку и без вопросов. Как тогда, когда встретились, когда он ее на ужин позвал. Чтоб вот так же и сейчас, просто приняла и была рядом…
Она отвернулась, спрятала глаза.
А его это просто добило, контрольным в голову. Все, что с ночи накопилось, вдруг рвануло так, что не сумел остановиться. Сжал кулаки.
- Когда я тебе врал, Таня, а? Когда, мать твою?! Я говорил, что картины малюю? Или что горшки леплю? В чем наврал? Да, не все говорил. Но я тебе о себе такое рассказал, что ни одна живая душа не знала! Димка, и то, многое только подозревал. А ты меня обвиняешь, что я - незнакомец? Да я перед тобой душу вывернул! Все к твоим ногам, всего себя с потрохами! Ты со мной жила, ты со мной спала и ела, и говоришь, что ни хр*на обо мне не знаешь?! Да что за бред?! Ты - слепая?