— А я думал, чем себя занять, пока ты плещешься, и решил обед приготовить, уж как умею. Тебе, может быть, и не понравится, но пахнет вкусно. Пойдём, а то после стресса мне всегда жрать охота.
Так хотелось послать его подальше с его обедом. Но я кивнула:
— Хорошо. Пойдём.
Обедом оказалась кастрюля, полная разваренных макарон, перемешанных с мясными консервами.
— Где ты взял консервы?
— В подвале рядом с гаражом есть кладовая. Там запасов, как на случай ядерной войны. Есть упаковки, которые я опознать не смог, но тут на банке была нарисована корова.
Он наполнил тарелку и поставил на стол.
— Поешь, пожалуйста.
— Хорошо, я съем, — я взяла вилку и села. — Только, Миш, не надо со мной сейчас так себя вести, будто я хрустальная ваза. Ничего со мной страшного не произошло, только затылок ушибла.
Макароны оказались съедобными, если с большой голодухи. Я ела без комментариев. Мишка с аппетитом опустошал свою тарелку.
— Миш, мне надо прибраться в гостиной.
— Я уже, — кивнул он. — Мебель я выровнял. Да и не пострадало там ничего, кроме табурета.
— Его можно починить?
Мишка вытаращил глаза:
— Ну, можно, в принципе. Только он станет ниже, и ножки внизу шире разойдутся.
— Починишь?
— Зачем?
— А пусть стоит дальше. Видишь, какая полезная и удобная вещь оказалась.
— Ну, для этих целей я там у стенки лучше бы кочергу поставил, — буркнул Мишка.
Я засмеялась. Он тоже невесело улыбнулся.
— Хорошая мысль. Я скажу Ятису… А табурет всё-таки почини, пожалуйста. Там в гараже должны быть какие-то инструменты.
— Ладно, сейчас доедим, посуду помою и починю.
— А я прогуляюсь, не возражаешь?
— Возражаю! — вскинулся Мишка. — Подожди меня и вместе пойдём.
— Миша, на улицах этого замечательного города среди бела дня ни с одной женщиной не может произойти ничего плохого. Особенно с женщиной, у которой такая гнилая наследственность, как у меня.
Он угрюмо вздохнул и покачал головой.
— Миша, я не знаю, что тебе Марек наговорил, и что он от тебя хочет, но ты-то хоть слушай меня. Если я говорю, что со мной всё в порядке — значит, в порядке. Если говорю, что справлюсь сама — значит, справлюсь. А если не справлюсь, я тебе так и скажу: «Мишка, помоги!»
— Хорошо, — кивнул он.
— И уж извини, что ты из-за меня так попал, я этого не хотела.
— Ладно, ты иди гуляй, а я починю твою дубину возмездия… И вот, телефон твой в коридоре валялся, — Мишка подал мне трубку. — Пока ты в ванне мокла, тебе тут звонил Шокер, раз двадцать.
— Вот чёрт…
— Я ему ответил в конце концов, потому что знаю, каково это, вот так впустую названивать.
— Что ты ему сказал?